Европейская гражданская война (1917-1945) - Эрнст О. Нольте

смерти ни одно событие уже не могло показаться выходящим за рамки обыденности: так, Ежов мог телеграфировать руководителю НКВД крупного областного центра следующее, например, указание: "Вам доверена задача уничтожения десяти тысяч врагов народа. Сообщите о выполнении радиограммой". 10 В Виннице во время войны были обнаружены массовые захоронения, в которых были погребены свыше 9000 человеческих жертв. Все они были ликвидированы выстрелом в затылок; предположительным временем исполнения приговора было лето 1938 года. По оценкам, общее число казненных достигало миллиона, уделом еще двух миллионов стали лагеря. Таким образом, происходящее коснулось практически всего населения страны, и вряд ли нашлась хотя бы одна большая семья, в которой по крайней мере один из членов не был бы депортирован или расстрелян. С особой жестокостью обходились с членами семей высших партийных и военных чинов, хотя обещание щадить жен и детей играло важную роль при выбивании признаний. Так, были устранены практически все родственники Тухачевского. Для возбуждения обвинения было достаточно характеристики "жена врага народа".12 Детей зачастую принуждали публично выражать согласие с казнью своих родителей.

Особенно суровой оказалась судьба иностранных коммунистов и беженцев. Исчезло не менее четырех членов Политбюро КПГ, и среди них Гейнц Нойманн и Герман Реммеле, из-под пера которого в 1932 году вышло двухтомное произведение, явившееся подлинным гимном Советскому Союзу.13 В этот водоворот смерти был втянут и Ганс Киппенбергер, а также Гуго Эберляйн, единственный немец среди основателей III Интернационала. Поразительное число жертв повлекла за собой чистка среди евреев, латышей, поляков и других нацменьшинств. Зиновьев, Каменев, Гамарник, Якир и бесчисленное число других партийных деятелей были евреи; генерал Я.К. Берзин, долгие годы прослуживший начальником разведуправления генштаба РККА и затем занимавший значительное место во время событий гражданской войны в Испании, был латыш (настоящее имя – Кюзис Петерис); расстались с жизнью почти все поляки, сотрудничавшие в Коминтерне, а польская Компартия была целиком ликвидирована якобы по подозрению в пособничестве фашистским агентам. Не менее сильные репрессии коснулись руководства союзных республик, которые пытались сохранить определенную самостоятельность или хотя бы традиции и идентичность собственного народа. На Украине убрали с дороги убежденного коммуниста Скрипника, отличившегося в свое время в борьбе с "буржуазным национализмом", а Никита Хрущев и среди низших чинов попытался устранить все, что в границах "Красного Союза" еще поддерживало мечту об украинской самостийности.

Летом 1938 года практически все ленинские соратники, за небольшим исключением испытаннейших приверженцев Сталина, были уничтожены. К этому времени власть Ежова уже была ограничена, и в декабре на посту начальника НКВД его сменил земляк Сталина Лаврентий Берия, который, со своей стороны, занялся чисткой самих чистильщиков и отправил на смерть почти всех людей Ежова. Когда в 1939 году был созван XVIII съезд партии, оказалось, что из 1966 делегатов XVI] партийного съезда не менее 1108 были мертвы или просто исчезли. Однако и из оставшихся в зале оказалось только 59 человек. Ни одна коммунистическая партия мира до сих пор не подвергалась столь крупномасштабным кровавым расправам, в том числе и КПГ при Гитлере. Ни одному народу не доводилось в мирное время быть обязанным такими потерями собственному руководству. Национал-социалистская Германия периода 1937-1938 года с ее относительно небольшим количеством концентрационных лагерей и, самое большее, 30000 тысячами политических заключенных в сравнении с СССР производила впечатление, можно сказать, нормального западноевропейского государства.

И все же, несмотря на все события, которые каждого, пожалуй, за исключением самого Сталина, держали в постоянном страхе за свое положение и свою жизнь, Советский Союз оставался страной строительства и пафоса созидания. Второй пятилетний план, исполненный уже не столь честолюбивых замыслов, как первый, был успешно выполнен. Огромное число комсомольцев добровольно предлагало свои силы, с воодушевлением стягиваясь в отдаленные пустынные уголки Родины для того, чтобы там в тяжелейших условиях сооружать новые громадные индустриальные комбинаты; газеты с энтузиазмом прославляли великие достижения советских летчиков и полярников, и эти их гимны не были просто голой пропагандой; и страстное волнение толпы – сотен тысяч человек, требующих "смерти предателям" – также вряд ли было исключительно результатом манипуляции сознанием. Значительное число туристов, устремившееся в Москву летом 1937-го, находилось под впечатлением от пульсирующей жизненной силы города: Сидни и Беатрис Вебб в многотиражном переиздании своей книги продолжали восхвалять Советский

Союз как начало "новой цивилизации", как страну, лишенную кризисов и "незаслуженных доходов", достающихся паразитирующим существам.

Все это позволяет предположить, что причина Великой Чистки не могла заключаться исключительно в сталинском неудержимом стремлении к власти. В любом случае она была уже третьей великой революцией, свершившейся в России или пусть на этот раз в Советском Союзе и повлекшей за собой миллионные жертвы, и уже поэтому можно считать ее последовательной. В период гражданской войны, собственно, и вызвав ее своим захватом власти, большевистская партия уничтожала тех, кого считала своими "классовыми врагами", и именно поэтому они становились для нее врагами непримиримыми. И ведь речь действительно шла о целых классах: дворянстве, интеллигенции, буржуазии, а, кроме того, о целых враждебных партиях – эсэров и меньшевиков. В период коллективизации целью на поражение оказались относительно зажиточные крестьяне, а также те, кто вел индивидуальное хозяйство, что неизбежно влечет за собой следующий вывод: данные события были вызваны стремлением окончательно провалить далеко не бесперспективную и не лишенную почвы попытку Столыпина противопоставить "Я" западно-индивидуалистской линии развития сельского хозяйства российской общинной традиции и тем самым способствовать утверждению индустриализации. Однако данные западно-индивидуалистские тенденции также были сильны и в партии. Автор "Письма старого большевика" вполне верно оценивал себя и себе подобных, когда писал: "Мы, сами того не желая, мыслим в том направлении, которое является критичным по отношению к существующему порядку; мы повсюду ищем слабые стороны. Коротко говоря, все мы – критики, разрушители, силы не конструктивные ‹…› Невозможно что-либо построить с таким человеческим материалом, с критиками и скептиками".

Хотя марксизм и не был индивидуалистичен по своему содержанию, своим происхождением он целиком был обязан западной критической традиции, и очень быстро оказалось, что марксистские понятия с заключенной в них критической интенцией – такие понятия, как класс, эксплуатация, отделение государственной власти, – прекрасно применимы к советской действительности. С середины 20-х гг. Сталин постепенно превращается в олицетворение партии, и для того чтобы партия могла достичь действительной идентичности с собственным воплощением, критический и конкурирующий элемент, представленный Каменевым, Зиновьевым и многими, многими менее значительными фигурами, следовало совершенно устранить. В конце концов это явилось лишь осуществлением предсказания Троцкого, который еще в 1904 году предположил, что ленинская партийная организация придет к такой ситуации, когда члены партии будут взяты под