Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

— Что ты хочешь, друг мой? — голос короля звучал устало.

— Ваше Величество, помогите леди Маргарет с прошением в Рим, — граф знал, что просит почти о невозможном. У короля и так были сложные отношения с церковью, а здесь практически прямая конфронтация с архиепископом.

Король молчал.

Он думал, что, вероятно, эта необычная леди настолько дорога его другу, что он решился поставить своего короля под удар.

— Джон, ты просишь о невозможном, — король решил напомнить графу, кому он служит. — Я не могу сейчас открыто выступить против архиепископа.

— Тогда дайте мне ещё два дня, Ваше Величество.

— Один день, больше не могу. Я и так каждый день просыпаюсь, с ужасом ожидая, что герцог Кентерберийский решит отыграться за своё поражение, — король вздохнул. — Ты мне срочно нужен в Шотландии. И, Джон, на карту поставлены мои интересы.

Граф Честер склонил голову, размышляя, кому ещё он может доверить Маргарет. Сын, проживая в столице, совсем распоясался, даже была мысль забрать его в Шотландию. Лорд Фармонт не обладал достаточным весом, а все остальные были либо на стороне короля, либо поддерживали архиепископа.

От короля он ехал в сторону дома графини Моро, там ждала его Маргарет. Необычная, яркая, тёплая. И почему он сдерживал себя? Ведь тогда, в Кардифе, она была готова отдаться ему. Сейчас бы у церкви не было никаких причин возражать против их брака. Обет у леди Маргарет временный, поэтому страшным грехом нарушение бы не назвали. А он мог бы взять на себя её грех.

Но она так молода. Иногда ему казалось, что в своих рассуждениях она старше и умнее. Но когда он смотрел на неё, то видел девочку, которой уже пришлось много чего пережить. И это сделало её старше и сильнее.

Размышляя таким образом, граф вошёл в дом и увидел Маргарет, сбегающую к нему по лестнице. Радостная, свежая, улыбающаяся. Не удержался и, когда она подбежала, сгрёб её в охапку и поцеловал. Так, как будто в последний раз.

***

Маргарет

Я наконец-то переехала и вот уже второе утро просыпалась в своём доме. Часть дома, которая осталась за графиней Моро, была отделена переходом, но я, уточнив у графини, насколько ей было бы интересно общаться со мной почаще, предложила приходить в общую столовую всегда, когда ей захочется. Вот и сегодня утром мы завтракали вместе.

За окном была необычная для Дувра солнечная погода, и в красивые витражи, которыми были украшены окна в гостиной, где мы завтракали, проникали солнечные лучи, проходя через цветное стекло, отбрасывая причудливые огоньки по стенам.

Сегодня у графа оставался последний день до отъезда, а прошение в Рим мы так и не передали. И я ждала его, а он с утра находился в королевском дворце, получая последние наставления и посольские грамоты. А также Джон хотел переговорить с королём Стефаном о помощи с решением нашего вопроса.

Когда в окно я увидела, что экипаж графа въезжает во внутренний двор, то, бросив взгляд в зеркало, побежала ему навстречу.

Сбегая с лестницы, обратила внимание на какое-то отчаянное выражение лица. Мелькнула мысль: «Наверное, всё плохо».

Но додумать я её не успела, потому что уже через мгновение оказалась в объятиях графа, который меня поцеловал. Поцелуй не был нежным, он был отчаянным. Так совершенно точно в местном высшем обществе невест не целуют.

Когда поцелуй закончился, граф прошептал мне в губы, глядя прямо в глаза:

— Ты веришь мне, Маргарет?

Не в силах что-то ответить, я кивнула, не совсем понимая, откуда такой вопрос.

— У нас есть только этот день и… эта ночь, — всё так же шёпотом произнёс граф.

И я наконец поняла, о каком доверии шла речь.

Я смотрела в глаза Джона и видела там какое-то странное отчаяние.

Я подумала: «Почему именно сегодня он вдруг сменил свою обычную сдержанность на эту отчаянную страсть? Почему именно сейчас?».

А вот я, наоборот, оказалась не готова к такой резкой перемене в наших отношениях. Мне было страшно. Страшно, что в этой, пока не до конца понятной для меня реальности я могу попасть в ситуацию, где окажусь заложницей необдуманного решения. Видимо, мой рациональный взрослый ум мешал мне отдаться на волю чувств. Я всё время анализировала последствия. Ведь, когда я очнулась в этом мире, оказалась зависимой от воли брата мужа Маргарет. И только благодаря удачному стечению обстоятельств и из-за глупости леди Эссекс мне удалось освободиться.

А сейчас? Джон — потрясающий человек для аристократа этого времени и этой реальности, но у него есть совершеннолетний сын. Что будет, если мы поженимся и, не дай бог, с Джоном что-то произойдёт? Кто будет решать мою судьбу? Король? Или избалованный наследник Джона?

И, словно в ответ на мой страх, раздался стук в дверь.

—Кто-то пришёл, — пробормотала я, опуская глаза.

Двери распахнулись, и вошёл привратник, сообщивший, что спрашивают графа Честера. Оказалось, что подъехал посланник, которого граф Честер оставлял у посольства Рима, чтобы тот сразу сообщил о прибытии кардинала Агорра в Дувр.

Странно — как только мы перестали ждать, именно в этот момент кардинал Агорра и появился. Что это, если не знак?

Посланник Джона сообщил, что кардиналу Агорра передано сообщение, и тот подтвердил, что после вечернего богослужения будет готов нас принять.

Поэтому мы только и успели, что договориться о том, кто и что будет говорить. И граф Честер поехал организовывать наш визит к кардиналу.

Всё было в лучших шпионских традициях.

Не желая, чтобы кто-то узнал, что мы собираемся через голову архиепископа связываться с Римом, граф принял меры предосторожности. Мы добирались до дома посольства тайно, в несколько этапов. Сначала я поехала к леди Лизбет одна, якобы в гости. Там я надела плащ совершенно другого цвета. К тому времени карета без опознавательных знаков, гербов и прочего была подана к чёрному ходу. Я забралась внутрь и обнаружила в этой карете графа Честера.

Вся эта таинственность вкупе с темнотой, в которой только были видны наши силуэты, создавали приподнято-авантюрное настроение, как будто бы это была игра.

Кардинал Агорра остановился в доме рядом с посольством Рима. Но прежде чем подъехать к его дому, мы сделали несколько кругов по улочкам. И только убедившись в отсутствии слежки за нами, мы подъехали к посольскому дому.

Вышли и, не снимая капюшонов, прошли внутрь дома. По всей