Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

Все смотрели на короля и королеву. А я неожиданно почувствовала пронизывающий, острый, словно хорошо заточённый нож, взгляд.

Отворачиваться от королевской четы было не принято, поэтому я осторожно, стараясь не вертеться, одними только глазами обвела зал.

И увидела высокого, несколько грузноватого, , хотя он и не смотрелся старым, скорее усталым, ему можно было дать что-то около сорока-пятидесяти лет, мужчину в одежде священнослужителя. Одежда была дорогая. На ней не было дорогих украшений, кроме большого, сделанного из какого-то сплава креста. Но было заметно, что и ткань, и пошив отличались высоким качеством. Да и по ткани по краям была еле заметная вышивка. И нить явно была непростая.

Этот священник, судя по шапке на его голове, рангом не ниже епископа, стоял и, не отрываясь, смотрел в мою сторону. Заметив, что я на него смотрю, он нисколько не смутился, а продолжил смотреть. И я первой отвела взгляд.

Король с королевой уже подходили к трону. Значит, скоро начнутся представления. Любопытно, вынесут мои подарки или королева не захочет хвастаться зеркалом?

Зеркалом королева всё-таки похвасталась. Его вынесли в тот момент, когда мы подошли к трону чтобы представиться. Я заметила, что и золотой набор украшений с финифтью королева тоже надела, и это было приятно.

Но я ещё тогда не знала, что всё приятное во дворце и при королевском дворе может обернуться не только приятными вещами, но и проблемами.

Несмотря на то, что приём считался небольшим, «только для особо приближённых», представление длилось примерно полчаса, поприветствовать королевскую чету подходили не только те, кто был приближен королевскому двору, но и те, кому посчастливилось быть приглашёнными. Несколько вельмож представили своих дочерей, для которых этот приём возможностью «засветиться» при королевском дворе.

Были также послы из других стран. Мне запомнился посол из Италии, он весьма ревниво посмотрел в сторону зеркала, и я подумала, что скоро составлю конкуренцию венецианским мастерам.

Каждый из представлявшихся, на обратном пути от трона, обязательно подходил к зеркалу. А я порадовалась, что возле него выставили охрану, потому что, во-первых, судя по лицам девиц, они бы там так и остались стоять, а во-вторых, было видно, что многие себя еле сдерживают, чтобы не пощупать.

После того как представление закончилось гостей пригласили в большой зал, где были накрыты столы. К моему удивлению, все достаточно быстро разместились, никто ни с кем за место «не воевал», хотя никаких табличек не было, но всех разводили специальные слуги.

Пока мы шли в обеденный зал, леди Лизбет продолжала «мучить» меня, смешно рассказывая о тех или иных приближённых короля. Мне запомнилось, как она «прошлась» по одной из дам. Дама была очень красивая, лицо её мне показалось знакомым, но я точно никого не могла знать при королевском дворе, поэтому отбросила эту мысль. Оказалось, что эта дама она из фрейлин её Величества, леди Ребекка, не замужем, королева ценит её мнение, но леди Лизбет сказала так «близко не подходи, её ядом можно отравиться даже на расстоянии». Я подумала о том, что вот она, возможно и есть главная гадюка на болоте?

Нас графом посадили очень близко к королю, и я оценила разницу в положении. Лорд и леди Фармонт сидели на один стол ниже нас. Даже некоторые герцоги сидели от короля дальше, а вот священник, который разглядывал меня, тоже сидел близко к королю, но с другой стороны стола. Теперь ему было ещё удобнее буравить меня взглядом, чем он и занимался.

Я всё-таки спросила у графа Честера:

— Джон, а кто этот священник? Он всё время смотрит на меня пристальным взглядом.

Граф Честер поморщился и тихо сказал, то и дело поглядывая на священника, который, заметив взгляд Джона, наконец-то, стал больше заниматься едой в своём блюде:

—О, это не коронованный король Англии, архиепископ Кентерберийский

Как только я услышала кто это, у меня в голове словно звоночки зазвенели: «Опасность! Опасность!»

А граф, словно подтверждая мои ощущения, ещё больше понизил голос и произнес:

— Маргарет, он очень опасен, его власть можно сравнить с властью короля и Стефану с большим трудом удаётся кое-как его сдерживать.

Сказав это, граф замолчал, но уже спустя пару мгновений добавил:

—Если он что-то решил, то он идёт до конца

Мне показалось, что граф хотел сказать ещё что-то, поэтому я спросила:

—Джон, ты что-то знаешь?

— Я расскажу тебе, Маргарет, но после, здесь слишком много ушей, — тихо ответил граф.

А мне вдруг почудилось, что в ярко освещенном зале дворца померк свет.

«Вот оно! — кричала моё моя интуиция, — Вот то, что может стать роковым в твоей жизни здесь». Но в то же время та, кто никогда не боялся трудностей, наоборот, становился сильнее, преодолевая каждую из них, возражала: «Ничего, Маргарита, справимся, где наша не пропадала.»

Еле дождалась окончания обеда. Облегчённо вздохнула, когда король с королевой встали из-за стола. По этикету было неважно, доел ты или не доел, король встал — и все остальные тоже обязаны были закончить трапезу.

После еды все стали расходиться в группы по интересам. Королева куда-то пошла, за ней ручейком поплыли несколько дам во главе с леди Ребеккой, о которой меня предупреждала леди Лизбет.

Сама Лизбет мне издалека помахала, улыбнулась и тоже куда-то пошла вместе с супругом. А вот к нам с графом подошёл архиепископ Кентерберийский. Подойдя, он протянул графу руку, как будто для поцелуя. Для меня выглядело необычно, но Джон, склонившись, прислонился лбом к кисти архиепископа и смиренным тоном произнес:

— Приветствую, святой отец.

Мне показалось, что архиепископ был недоволен, что поцелуя руки не состоялось. но я порадовалась за Джона, что он нашёл прекрасный выход из неприятной ситуации. Поэтому, когда рука была протянута мне, я сделала то же самое, полностью скопировав действия графа.

Рука у архиепископа была ухоженная. На трёх пальцах были перстни. Особенно выделялся один, с таким большим рубином, что будь я в своём времени, подумала бы, что это подделка.

— Я много слышал о тебе, дочь моя, — произнёс архиепископ Кентерберийский, глядя на меня так пристально, словно что-то пытаясь рассмотреть. А я обратила внимание, что лицо у него очень усталое, глаза выглядели воспалёнными.

Захотелось ему посоветовать протереть их настоем ромашки, но я промолчала. Архиепископ был странный и