Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис
Мужчины прибежали в сад Иосифа из Аримафеи. И действительно, камень был сдвинут. Иоанн наклонился. От низкого входа, вырубленного в скале, он увидел в дальней, погребальной камере каменную скамью и «лежащие пелены». Он пропустил Симона Петра и вошел в гробницу следом.
В погребальной камере ничто не изменилось, если не считать, что тело исчезло. Не было впечатления беспорядка или искусственно воссозданного порядка. Плащаница лежала в том же положении, в каком была при погребении, нетронутая, но сложившаяся так, как если бы завернутое в нее тело просто испарилось, а суда́рь, образующий своего рода шлем, оставался свернутым там же, куда его положили перед закрытием гробницы. Расположение этих тканей, а особенно Плащаницы на скамье, убедило Иоанна, что умерший таинственным образом освободился от этих уз и покинул гробницу. Он «увидел и уверовал», пишет любимый ученик в своем четвертом Евангелии. Христос восстал из мертвых! Плащаница была знаком Воскресения еще до первых явлений Христа.
Первые подсказкиЧетыре Евангелия, от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, датируются 60-ми годами I века; первые три синтезируют пророчества и более ранние документы на арамейском языке, а четвертое представляет собой рассказ очевидца, но ни одно из них ровным счетом ничего не сообщает нам о судьбе льняных пелен, найденных в гробнице. Однако уже сам факт, что в этих текстах они упоминаются и даже, как у Иоанна, отдельно описывается их расположение, говорит о том, что они были бережно сохранены, хотя обычно иудеи с крайним отвращением относились ко всему, что прикасалось к умершим или просто находилось рядом. Вероятно даже, что гробницу, которая должна была бы считаться нечистым местом, стали почитать.
К сожалению, другие тексты, в которых отмечается существование пелен, нам малополезны в силу своей неточности. Так, о них говорится в одном из апокрифических, то есть принадлежащих маргинальным и гетеродоксальным христианским общинам, евангелий, не включенных в связи с этим в церковный канон, но порой содержащих некоторые достоверные детали. Речь идет о так называемом евангелии от евреев, отрывок из которого цитирует в своем труде De viris illustribus («О знаменитых мужах») святой Иероним. Согласно этому тексту, Плащаница была передана на хранение «слуге (puero) жреца», то есть служителю Иерусалимского храма: «Когда Господь отдал пелены слуге жреца, Он пошел к Иакову и явился ему…»
Наряду с очевидно вымышленными элементами в этом евангелии представлены факты, подтверждающиеся Преданием и текстами Нового Завета. В частности, явление Иисуса Иакову, «брату Господню», члену семейного клана назореев и будущему епископу иудео-христианской церкви Иерусалима, достоверно. Об этом событии рассказывает святой Павел в Первом послании к Коринфянам.
Однако не странно ли читать, что Иисус отдал свою плащаницу слуге человека, организовавшего его казнь, первосвященника Иосифа, известного как Каиафа[20]?
Хотя это евангелие едва ли можно считать надежным историческим источником, ничто не мешает предположить, что уже во времена его написания, в первой половине II века, ходили слухи о сохранении погребальных пелен Христа. Именно к такому выводу пришел иеромонах Альберто Ваккари в статье Sindone в Enciclopedia Cattolica 1953 года: «Таким образом, христианская античность не вполне безмолвствует относительно святой Плащаницы вопреки столь распространенному и часто повторяемому мнению». Скажем, уже в IV веке в апокрифическом евангелии от Гамалиила плащаница упоминается целых двадцать девять раз.
Не исключено, что первые хранители реликвий Страстей Христовых, запятнанных Его потом и кровью, – Плащаницы, тернового венца, ризы Господней… – остерегались их демонстрировать и втайне передавали из поколения в поколение. Были ли эти реликвии среди «священных предметов и изображений», которые иудео-христиане взяли с собой, когда бежали из Иерусалима в Пеллу в 66 или 68 году н. э.? Как нам известно, они, вняв пророчеству о скором падении Иерусалима (действительно, в том же году начнется восстание евреев), нашли пристанище в одном из городов Десятиградия (Декаполиса), что в Перее, за Иорданом (современный Табакат-Фахил, Иордания). «Именно сюда переселились верующие во Христа, покинув Иерусалим, – пишет Евсевий Кесарийский, – так что все святые оставили столицу иудеев и всю землю Иудейскую»[21]. Другие же обосновались в Антиохии (современная Антакья, юго-восток Турции). В 73 году, через три года после разрушения Иерусалима и его почитаемого Храма, когда многие жители города были изгнаны или обращены в рабство, некоторые христиане вернулись, возглавляемые двоюродным братом Иисуса – Симеоном, сыном Клеопы. Но их потомкам опять пришлось бежать в 130 году, когда Адриан вновь разрушил град Давидов. После жесткого подавления восстания лжемессии Шимона Бар-Кохбы император возвел на этом месте совершенно новый римский город Элия-Капитолина – дома патрициев, форумы, языческие храмы, – и иудеи и христиане были оттуда изгнаны. Тем не менее несколько лет спустя они смогли поселиться в городе снова. Но что же стало с реликвиями Страстей Христовых?
Приблизительно в 340 году от Рождества Христова святой Кирилл Иерусалимский, один из Отцов Церкви, упомянул о существовании «Плащаницы, свидетельствующей о Воскресении», не уточнив, впрочем, находится ли она в Святом Граде, епископом которого он будет в 350–386 годах. Святая Нина (296–335), молодая христианка родом из Каппадокии, известная как проповедница религии в Иверии (Грузии) в 330-х годах, утверждала, рассказывая о своей юности, что в Иерусалиме узнала, будто погребальные пелены были переданы жене Понтия Пилата, а затем попали в руки апостола Луки, который их спрятал. Что касается суда́́ря, плата, то его, возможно, сохранил Симон Петр. Однако это, к сожалению, не более чем слухи.
Один безымянный паломник из Пьяченцы (Италия), посетивший Святую землю около 570 года, упоминал, что суда́́рь, которым была накрыта Глава Господня (fuit in fronte Domini), хранился у берегов Иордана близ Иерихона, в одной из пещер, где жили семь дев-праведниц. Рассказ не вполне ясен. О чем идет речь – о плащанице или о сударе? Как бы то ни было, о наличии на плате пятен или очертаний человеческого тела ничего не говорится.
В следующем столетии святой Браулио, епископ Сарагосский, в письме своему ученику и преемнику аббату Тайо, датированном 631 годом, признавался в неведении относительно судьбы погребальных пелен и сударя: «Пишут, что они были найдены, но не пишут, что они были сохранены». Однако он был убежден, что апостолы сберегли их «для грядущих времен». Многие вещи, говорил он, никем
Ознакомительная версия. Доступно 18 из 91 стр.