Хидыр Дерьяев - Судьба (книга четвёртая)

Огромная заслуга в успехе «Судьбы» у читателей принадлежит её переводчику В. Курдицкому. «Вдохновенный перевод, — говорил Л. Соболев на II съезде писателей Российской Федерации, — почти всегда подвиг своеобразного самопожертвования. И глубокого уважения и благодарности заслуживают те русские поэты и прозаики, которые идут на этот подвиг для развития советской литературы». Эти слова могут быть в полной мере отнесены к труду Вячеслава Курдицкого, переводчика взыскательного, обладающего высокой культурой, глубоко чувствующего природу художественного слова.

Читателям, вероятно, небезынтересно будет знать, что Вячеслав Курдицкий долгие годы живёт в Туркмении, хороню знаком с бытом, обычаями, историей и фольклором туркменского народа. Перевод «Судьбы» — это не первая его работа. Русскому читателю уже давно известны переводы В. Курдицкого произведений Беки Сейтакова, Клыча Кулиева, Ашира Назарова и других туркменских прозаиков. За перевод пьесы Берды Кербабаева «Кангысыз Атабаев» ему была присуждена Государственная премия Туркменской ССР имени Махтумкули. Но, пожалуй, нигде с таким блеском и объёмностью не проявился талант переводчика, как в романе «Судьба».

Перевод даёт тот же познавательный, эмоциональный художественный эффект, что и оригинал. Это достигнуто в результате того, что В. Курдицкий составил себе чёткое представление о переводимом писателе как о творческой индивидуальности, уяснил его мироощущение, его манеру видеть, чувствовать и понимать явления и предметы. Переводчик следует авторскому замыслу, ритмическому строю повествования, передаёт особенности лепки характеров, построения сюжета, диалога, описаний.

Обычно трудно бывает судить по переводу о языке произведения. Туркменская критика как одно из достоинств романа отмечала его великолепный язык. В данном случае в это нетрудно поверить. В переводе В. Курдицкого гибкость, народная красочность и меткость языка, его соответствие характерам героев или настроению переданы по-русски в достаточной мере. Переводчик пытается настолько близко подойти к языку и стилю оригинала, насколько это только возможно при громадных различиях, существующих в строе, образной структуре русского и туркменского языков.

«Судьба» — произведение высокохудожественное, прочно вошедшее в золотой фонд туркменской советской литературы. Созданное на материале прошлого, оно всем своим содержанием устремлено в будущее. В этом залог долголетия и неувядаемости романа.

ОЛЕГ КУЗЬМИН, кандидат педагогических наук, доцент ТГУ им. А. М. Горького.

Гырнак — рабыня.

Аждархан — сказочное чудовище, дракон.

Чагарык — купол кибитки.

Тюйнук — дымовое отверстие в куполе кибитки.

Катык — кислое молоко.

Палан — вьючное ослиное седло.

Терим — решётчатый остов кибитки.

Уки — вогнутые деревянные жерди, на которых крепится верх кибитки.

Дивана — одержимый.

Кулпаки — косички.

Санач — кожаный мешок.

Гелналджи — свадебный поезд.

Миср, Мусур — Египет, Кенган — Ханаан, Палестина.

Шемшат — самшит.

Азан — призыв к молитве.

Джалай — гуляка.