Джон Уиндем - История с лишайником
Френсис Саксовер, устав немного от высокопарного стиля мистера Марлина, пропустил часть текста й остановился на последнем абзаце.
«Причина аллергии осталась неизвестной для клиентки. Кажется несправедливым, что женщину оставили в состоянии постоянного беспокойства, ведь в любой момент она может снова натолкнуться на вещество, которое вызовет аллергию, причем на этот раз болезнь окажется не такой уж легкой. И вот из сочувствия к страданиям этой женщины мы можем посоветовать ей: если придется бывать в бухте Голвей, пусть избегает купания там, или, вернее, — остерегается одного вида растущих там морских водорослей. Эти простые приемы полностью оправдают себя — если, конечно не случится так, что другие косметологи не поддадутся искушению добывать свои богатства из какой-нибудь другой магической водоросли…»
После завтрака Френсис не пошел, как обычно, в свою лабораторию, а направился в кабинет. Положив руку на телефон, он минуту раздумывал и, предположив, что Диана, очевидно, уже на работе, набрал номер. Он не ошибся.
— Спасибо за газетные вырезки, Диана, — сказал Френсис. — Если принять во внимание, что никто до сих пор еще не поинтересовался, почему у миссис Уилбери аллергия на грибы в результате лечения водорослями, то, по-видимому, все сделано чисто.
— А никто и не собирался интересоваться — ответила Диана. — Аллергия — слишком удивительное и загадочное явление, чтобы наш случай вызвал какое-нибудь подозрение. Но я не согласна со словом «по-видимому». Это прозвучало, как бомба. Все мои ненавистные конкуренты провели вчера целый день у телефонов, пытаясь разузнать как можно больше. Мистеру Марлину предлагают, конечно, целые состояния за подробности. Меня в приемной ждут представительницы почти всех женских газет, а девушка на коммутаторе говорит, что нам следовало бы купить попугая, который отвечал бы «никаких комментариев» на все звонки. Мне известно, что есть запрос из министерства сельского хозяйства и рыболовства — имею ли я разрешение от министерства торговли на импорт водорослей из Ирландской республики.
— Интересно, — проговорил Френсис. — Вряд ли они имели время развернуть такую деятельность, исходя только из сообщений воскресных газет. Должно быть, об этом еще откуда-то узнали.
— Конечно, — согласилась Диана. — Еще неделю назад я постаралась, чтобы соответствующая информация под величайшим секретом дошла до ушей трех моих самых болтливых девушек. К этому времени слухи могли уже разойтись. Кажется, все обстоит весьма забавно.
— Послушайте, Диана, — сказал Френсис, — боюсь, что здесь я с вами не согласен. Но думаю, что лучше по телефону об этом не говорить, ибо я собираюсь сегодня в Лондон и считаю, что нам нужно было бы встретиться. Вы согласны пообедать со мной? В 8.30 у Клериджа вам подойдет?
— Время — да, место — нет. Сейчас очень важно, чтобы ваше имя не связывали с моим. Я становлюсь заметной женщиной из-за поднявшейся шумихи, поэтому вам лучше не появляться в таком бойком месте со мной. Я предлагаю встретиться в небольшом ресторане «Антониум» на Шарлотте-стрит. Вряд ли нас там кто-нибудь увидит.
— Вы правы, — согласился Френсис. — Итак, «Антониум», 8.30.
— Хорошо, — сказала Диана, — с нетерпением жду встречи. Ведь прошло столько лет. Мне так хочется поговорить с вами и многое объяснить. — Она помолчала и затем добавила. — Ваш голос… Это очень серьезно, Френсис?
— Да. Боюсь, что так, — ответил он.
* * *— О, это ты? — спросил редактор. — Ты, кажется, весьма доволен собой?
— Так и есть, — ответил Джеральд Марлин.
— Тут Уилкинз из «Радара» страшно ругался по телефону. Ты расстроил все его планы.
— Очень плохо, очень плохо, — бодро проговорил Джеральд.
— Что случилось?
— Как я уже тебе говорил, учитывая сумму, — которую они заплатили этой Уилбери, там было что-то, чего они не хотят разглашать, и я не удивляюсь. Невероятно, но это заведение и в самом деле творит что-то необычайное со своими клиентками. Во всяком случае я установил контакт с девицею, невинной на вид, которая очень любит икру и шампанское, но торгуется как барышник. Я подумал, что ресторанчик Квоглино — наиболее соответствующее место, но когда мы туда зашли, я увидел молодую женщину, сидящую в кресле и, мне кажется, испугавшуюся при виде моей спутницы, а потом притворившуюся, что не заметила ее. Моя девица тоже немного смешалась, и я спросил ее, в чем дело. Она как раз объясняла мне, что та другая тоже из «Нефертити», когда к той подошел… Френди Рамер из «Радара». Я отвернулся, чтобы он не узнал меня. И когда они спокойно прошли в зал, мы решили пообедать в другом месте.
Из слухов, дошедших до меня, я узнал, что «Радар» планировал серию статей о том, как самостоятельно стать королевой красоты, и я сразу же понял, в чем дело. Это был почти удар. И имею в виду, что неплохо было бы подождать с этим еще немного и поглядеть, а нельзя ли что-нибудь сделать, чтобы получить разрешение на сбор водорослей в бухте Голвей. Но ждать было невозможно, и, дав делу ход, я позвонил другу в Дублин, чтобы он разузнал о существующих порядках относительно водорослей согласно с ирландскими законами.
Редактор покачал головой.
— Тебе, очевидно, придется послать петицию на имя папы, — сказал он. — С ирландцами договориться будет весьма тяжело. Они же едят эту гадость.
— Они — что?
— Едят ее. Они считают эту водоросль съедобной.
Джеральд тоже покачал головой — то ли удивляясь, то ли сочувствуя ирландцам.
— Во всяком случае, — продолжал он, — было уже поздно. Мне оставалось либо позволить «Радару» обойти нас, либо сорвать их планы. Моего несчастного друга там, в Ирландии, должно быть, уже растоптали. Я не единственный, кто догадался сделать заявку на водоросль как можно быстрее. Можешь представить себе, какое зрелище сегодня утром представляет собою Дублин, вконец забитый транспортными средствами, что рвутся из города, направляясь на запад.
— Что ты мелешь, черт возьми? — воскликнул редактор.
— «Золотая лихорадка», дружище. — И он тихонько замурлыкал себе под нос: «О, мне говорили, много золота есть на берегу бухты Голвей, о!» Могу тебе сказать, — продолжал он, — что имею пай в нескольких процветающих предприятиях. Почти все косметологи королевства, за исключением, ясное дело, «Нефертити», звонили мне вчера, стремясь получить информацию. Я сделал все возможное, чтобы остаться в выигрыше, но боюсь, что это довольно рискованно. Единственное, что не дает мне спать, — признался он, — это то, что я не имею ни малейшего представления, которая из доброго десятка разных водорослей у берегов Голвея чудодейственна. А это как раз самое важное. Если «Радар» установил уже нужный вид, они обойдут нас.