Вадим Сухачевский - Ковчег. Исчезновения — 1.

— O tempora!.. [О времена!.. (лат.)] — мученически закатил глаза старик Шмаков.

— Оставьте вы в покое, Иван Арсентьевич, времена! — отмахнулась девушка. — За такие сумасшедшие деньги во все времена убивали!

Еремеев спросил:

— И долго ты так намерена прятаться? Может, тебе все-таки обратиться к кому-нибудь?

— К кому?! — печально отозвалась Нина. — К нашей доблестной милиции? Так они за сотню баксов продадут с потрохами, а тут "Ковчег" с его миллиардными деньжищами! А если вдруг мои предположения насчет табличек верны, то… Вы можете понять, что поступление дальнейших деньжищ в таком случае может оказаться под угрозой… К сожалению, надежнее Ивана Арсентьевича у меня пока что никого нет.

— Между прочим, на меня тоже можешь полностью положиться, — вставил Еремеев. — Поверь, если я что-нибудь для тебя могу…

— Да верю я, верю! — перебила его Нина. — Но против "Ковчега" вы (уж не обижайтесь) — все равно что муравей против льва. Вам сейчас и самим, возможно, больше, чем мне, защита требуется. Случись что-нибудь со мной — есть вам к кому за помощью обратиться?

Еремеев задумался и понял, что в самом деле не к кому. Увы, он был действительно слишком слаб, чтобы как-то помочь этой остроносенькой девочке, этому удивительному существу, к которому он проникался все большим уважением, даже нежностью. К кому в самом деле он мог обратиться за помощью?..

Разве только…

— К Картошкину из Архаровки, — ответил он скорее не девушке, а самому себе.

— О, Картошкин из Архаровки — это, право же, впечатляет! — горько-насмешливо воскликнула Нина. — Картошкин из Архаровки против "Ковчега"! — И добавила со вздохом: — М-да, боюсь, Дмитрий Вадимович, что у вас в этом отношении дела обстоят еще плачевнее, чем у меня. Я по крайней мере питаю надежду хотя бы на Вольного Охотника… Если, конечно, он действительно существует…

— Кстати, — спросил Еремеев, — может, хоть ты скажешь, что это за Вольный Охотник такой? Уже в который раз за два дня про него слышу, любопытно бы узнать…

— Ах, не вам одному, видит Бог, не вам одному!..

Показалось, что этот донесшийся сзади голос принадлежит какому-то образовавшемуся вдруг из воздуха элементалю, столь внезапен он был. Нина, однако, вскочила с места со словами:

— Гад! Выследил!

Еремеев обернулся и увидел Небрата, стоявшего у входа в залу. Рядом с ним, набычившись, стояли его бритоголовые, теперь уже их было четверо.

Двое "бультерьеров" обошли стол и преградили путь к боковой лестнице, двое других вместе с Небратом отсекали путь к двери. Бежать было некуда.

Впрочем, и за дверью, если верить Нине, простирался обреченный мир, из которого уж совершенно точно никуда не сбежишь…

Их недруги, окружив стол, неторопливо приближались.

— А ты как думала, милочка? — обращаясь к Нине, издевательски медовым голосом произнес Небрат. — Думала, ежели ты умная такая, никто тебя и не выследит? Конечно, с монашеской одеждой и с пересадками этими запутала ты меня изрядно, но поиск — штука серьезная, тут имеются, видишь ли, свои апробированные методы. Если за дело взяться умеючи, любого выследить можно. — С этими словами он обернулся к своим "бультерьерам": — Давайте-ка, ребятки, берите их всех троих да держите покрепче, чтоб не ушли, пока я с базой не свяжусь. — Он извлек из кармана свой мобильник.

— Небось теперь-то не уйдут, — сказал тот из бритоголовых, что встал позади Еремеева.

Другой надавил ручищей Нине на плечо и усадил ее на место, проговорив:

— А с тобой, умная, еще погоди, посчитаемся за ту березу! — В одну секунду он приковал Нинину руку к своей наручниками.

— Тебя бы саму, башкастая, надо вот так вот, на березу за ноги… — процедил сквозь зубы третий.

— Что вы себе позволяете?! — взвизгнул старик Шмаков, попытавшись вскочить, но четвертый "бультерьер" одним прикосновением пальца усадил его со словами:

— Лучше ты, дедуля, не дергайся, а то песок посыплется сейчас.

Между тем Небрат набрал номер и теперь вещал в трубку:

— Второй, я семнадцатый. Только что всех накрыли… Да, Кшистова тут… Нет, теперь никаких неожиданностей не будет, мои ребята их крепко держат… Понял!.. Куда доставлять?.. Да, знаю двенадцатую спецбазу! Часа через полтора привезем. — Он убрал мобильник и приказал одному из своих бритоголовых: — Костик, заводи машину, сейчас повезем этих на двенадцатую…

И тут у него из-за спины послышалось:

— Не больно ли разогнались?

Позади него стоял недавний таксист Володя, он же, если верить сыщику, бывший оперативник из МУРа капитан Варенцов.

— Ты?.. — в растерянности повернул к нему голову Небрат.

— Стоять, не двигаться! — прикрикнул на него бывший оперативник и судя по всему ткнул ему в спину пистолетом — так сильно, что тот покачнулся. — И всем стоять! — приказал Володя бритоголовым. — Стреляю без предупреждения. Не сомневайтесь, не промахнусь. Шевельнетесь — стреляю по коленкам.

— Да, умелый ты опер, Володенька, ничего не скажешь, — произнес Небрат.

— А ты как думал? — усмехнулся тот. — Чтобы профессиональный опер не просек действия дилетанта, вроде тебя? Должен бы знать, что с операми ваша любительщина не проходит.

— Переметнулся, стало быть? — проговорил Небрат с укоризной. — Не опасаешься, Володенька, что придется очень скоро пожалеть?

— Скоро — это когда? — огрызнулся бывший МУРовец. — После конца света, когда спасутся только крысы, вроде тебя?.. Как видишь, меня тут уже просветили!

— Очень даже напрасно сделали, — с угрозой в голосе сказал Небрат. — Как известно, меньше знаешь — дольше живешь.

— Ну-ну, не стращай — пуганый! — снова ткнул его в спину опер. — Перед концом света он меня еще будет стращать!

Небрат спокойно сказал:

— Ладно, говори, чего ты хочешь.

— А я с тобой сейчас торговаться не стану, — ответил Володя. — Вот когда девчонка будет у меня, тогда, глядишь, и поторгуюсь. Да и не с тобой, а повыше с кем-нибудь.

— Что ж, разумно, Володенька, рассуждаешь, — согласился Небрат. — За девчонку, может, и место себе на "Ковчеге" выторгуешь.

— Люблю слышать здравые слова, — осклабился бывший опер. — Девчушка-то, я смотрю, золотая прямо!

— Предатель! — тихо проговорила Нина, однако Небрат все-таки услышал и не преминул вставить по-учительски назидательно: