Олег Шелонин - Собачье дело

— С ума сошел? — Дашка невольно перевела взгляд на пистолет и даже поднесла его к глазам поближе.

— Ой, ошибся, — пистолет перекочевал в руку Валентина, — это твое табельное. А чегой-то оно на предохранителе и не заряжено?

Парень отшвырнул пистолет в сторону, подхватил на руки подругу и потащил ее к постели. Дверь в спальню за ним захлопнулась, но секунд через десять распахнулась снова.

— Спать будешь на коврике! — прошипела Дашка вслед кувыркающемуся по полу мужу, в очередной раз захлопнула дверь и заперла ее изнутри.

— Не очень-то и хотелось, — пробурчал Валентин. Поднялся, подтянул трусы и зашлепал босыми ногами в сторону кухни заливать горе пивом.

В принципе ему сегодня было не до плотских утех. Очередную попытку проникновения в спальню он затеял лишь для того, чтобы не разочаровать супругу, ну и чисто из спортивного интереса: как долго эта цитадель продержится?

Не успел Валентин достать из холодильника бутылку, как заверещал мобильник. Тихон Семенович словно ждал, когда его грозный шеф прекратит попытки прорваться в спальню жены, и тут же набрал номер.

— Валентин Сергеевич, тут это… как бы вам сказать…

— Не мямли. Артефакт зарядили?

— На две трети, а концерт уже кончается.

— Провалиться!

— Я чего звоню-то, можно нам подзарядиться возле стадиона? Вот где настоящие страсти кипят!

— С какого бодуна? — опешил юноша.

— Так рокеры из разных городов подъехали. На концерт рвутся, а менты их не пускают. В ход уже дубинки пошли. Фанаты магазины громят.

— Бегом туда! Но смотрите, чтоб вас там не затоптали.

— Ага.

В трубке раздались короткие гудки. Валентин отключил телефон и активировал связь через капсулу радионаушника в своем ухе. Пришла пора потолковать со Стасом. На этом этапе операции не нужно, чтоб свои же путались под ногами. Однако связаться с ним не успел, так как его мобильник зазвонил снова.

— Валентин, успех сногсшибательный, — послышался из трубки не очень трезвый голос мэра. — На такой волне еще как минимум концерта три протянем. И это только в Рамодановске! Снимаю шляпу…

— Ни разу тебя в ней не видел, — рассмеялся юноша.

— Даже в войлочной? — удивился мэр. — А, ну да… в парной мы с тобой на брудершафт еще не пили. Это поправимо, подгребай. У меня как раз банька раскочегарена.

— Еще скажи: с женой подгребай.

— Думаешь, Дарья Николаевна согласится? — задумался мэр.

— У-у-у… Павлыч, да ты уже на бровях.

— Имею право.

— Имеешь. Но Дашка с нами в парную не пойдет.

— Жаль. Тогда тащи ее завтра ко мне на сабантуй.

— Какой сабантуй? По какому поводу?

— По поводу удачного старта культурной программы. А сабантуй чисто домашний. Будут только свои. Я, губернатор со своим семейством… Валерий Васильевич, кстати, очень с тобой познакомиться хочет… ну и еще десятка два семейных пар.

Валентин мысленно чертыхнулся. Раз губернатор им заинтересовался, придется идти. Хотя они и жили в одном поселке, но пути их пока не пересекались. Такими приглашениями манкировать нельзя, но как же это все некстати!

— И чего от меня потребовалось нашим доблестным ВВС? — удрученно спросил юноша.

ВВС — так в приватных кругах называли Валерия Васильевича Семенцова, губернатора края.

— ВВС хотят сделать финансовые вливания в развитие шоу-бизнеса.

— Дальнейшую кампанию я и сам могу профинансировать. Не забывайте, у меня свой банк. Причем банк неслабый.

— Валя, как тебе не стыдно! Это же от чистого сердца предлагается! Дай возможность старшим товарищам направить тебя в нужное русло. Это сейчас тебе двадцать с небольшим. Бабы, деньги есть и вроде ничего больше не надо. Но скоро тебе это все надоест, поверь мне на слово. Захочется чего-то большего, и на это большее задатки у тебя есть. С твоими способностями в тридцать, при желании, можно занять и мое кресло… разумеется, после того, как я уйду на повышение. Или ты до конца жизни собираешься бухгалтерские счета своего банка ворошить?

— Ну-у-у…

— То-то и оно! И не забывай, что жизнь, она непредсказуемая. Сегодня у тебя все есть, а завтра ничего. В один момент все может рухнуть. А чтобы не рухнуло, надо связями обрастать.

— Да мне вроде весь рамодановский бомонд уже знаком.

— Кроме рамодановского бомонда есть еще и московский. А еще есть наш любимый губернатор, который тебя на него выведет. Его очень заинтересовали твои новаторские проекты. Ты же не собираешься ограничиваться тесными рамками нашего края?

— Да как тебе сказать…

— А ничего не говори. Мы тут уже посовещались и решили, что пора тебе активнее включаться в политическую жизнь.

— Не представляю себя в политике.

— А мы представляем. Если бы я стал когда-нибудь президентом, то лучшей кандидатуры на место премьер-министра, чем твоя, вряд ли бы нашел.

— Ну ты орел! На место президента метишь?

— А что? Плох тот солдат…

— Я понял. Попроси там кого-нибудь, чтоб сегодня тебе больше не наливали.

— Да, пожалуй, на сегодня хватит. Надо на завтра здоровье поберечь. Так ты будешь?

В капсуле радионаушника послышался тихий голос Стаса.

— Валентин, соглашайся. Там будет кое-кто, с кем тебе стоит парой слов перекинуться.

Юноша мысленно сплюнул.

— Чего молчишь, Валентин? — спросил мэр.

— Думаю.

— И что надумал?

— Надумал идти. Будем считать, что ты меня убедил, — тяжко вздохнул в трубку юноша. — Когда начнется пьянка?

— К семи вечера с супругой подгребай, не ошибешься.

— Договорились.

На этот раз уговорить Дашку остаться дома не получилось. Аргументы у нее были убойные. Дом мэра почти что в двух шагах, сразу за особняком главы строительной компании «Инвестстрой», наверняка вокруг под пологом невидимости и сферой молчания куча крыльев конторы понатыкана, так что пошел ты в баню, перестраховщик недоделанный, я желаю выйти в свет! Вокруг разбушевавшейся Дашки суетился Жила, пытаясь на пальцах объяснить хозяйке, что дома завсегда надежней, потому как стены помогают, но все было бесполезно. Наконец Валентин сдался, и его подруга помчалась готовиться к выходу. Юноша вышел на балкон второго этажа и подставил разгоряченное жарким спором лицо ветерку, в котором уже чувствовалась вечерняя прохлада. Отсюда были прекрасно видны подкатывающие к особняку мэра машины гостей. Одна из них как раз проезжала мимо дома Валентина и сразу привлекла его внимание. Это был темно-синий «лексус» с очень знакомыми номерами. Он где-то видел их совсем недавно. Но где? Где, где, около клиники, конечно! Юноша немедленно активировал капсулу радионаушника.

— Операторская. На связи?

— Да.

— Срочно выясните: кому принадлежит темно-синий «лексус» с номером Р196АС.

— Одну секунду… Р196АС… Эйдельштейн Ян Карлович. Владелец клиники…

— Достаточно! — рявкнул Валентин.

Это ему не понравилось. Очень не понравилось. В такие совпадения он не верил. Ребенок и жена. Жена и еще не родившийся ребенок. И лорд Хаард, который бьет по самому больному месту своих противников. Жертвоприношения младенцев и лучшая гинекологическая клиника…

— Валентин, — раздался из капсулы голос Стаса.

— Да?

— Дарью из дома не выпускать.

— Лучше бы ты ей это как начальник приказал, — сердито буркнул юноша.

— Потребуется, прикажу. Операторская. Срочно свяжитесь с аналитическим отделом. Есть сверхурочная работа. Все данные на Яна Карловича и его сотрудников к завтрашнему утру должны быть у меня на столе.

— Есть.

— А ты, Херувим, займись Дарьей. Если упрется, сам никуда не ходи. Оставайся с ней.

— С огромным удовольствием.

— Но если сумеешь уговорить, все же загляни к мэру. Хотя бы ненадолго.

— Договорились.

Перед мысленным взором Валентина опять появились истерзанные детские тела. Юноша скрипнул зубами, потряс головой, отгоняя жуткое видение, нацепил на лицо радостную улыбку и направился прямиком в спальню, где Дашка уже натягивала на себя вечерний наряд.

— Дашенька, нам крупно повезло.

— Что еще? — подозрительно уставилась на него Дарья.

Она очень хорошо изучила своего благоверного и с ходу почуяла подвох.

— На приеме можешь получить бесплатную консультацию по своим женским проблемам. Ян Карлович там тоже будет.

— Тьфу!

Дашка сорвала с себя так и не надетое до конца платье, запустила им в мужа, затем резко перешла на ненормативную лексику и с ее помощью очень доходчиво объяснила Валентину, где она видала своего благоверного и брата, и пусть они оба катятся на этот дурацкий сабантуй, а она лично краснеть перед приличным человеком, пусть даже не в очень приличном обществе, не намерена! А если один обалдуй еще раз без спросу пересечет порог ее спальни, то он такие проблемы получит, что ее женские проблемы перед его проблемой враз померкнут!