Я Скелет? Да вы издеваетесь! - Паркер Прах

Я попытался развернуться к ним спиной, чтобы показать своему гоблину-пленнику, надеясь, что он среагирует на знакомую архитектуру. Но тот молчал. Ни звука. Ни движения. Ну и ладно.

Но всё же, если это построили гоблины, зачем им-то, низкорослым и трусливым, вообще иметь дело с пауками? Почему они не сидят в этих норах постоянно? Почему они вообще оказались в каньоне?

Любопытство взяло верх над осторожностью. Я решил попробовать пойти по ним.

«Отряд „Пауки“, следовать за мной!»

Я нагнулся и вошел в один из узких тоннелей. Скелеты шли за мной, тоже сгибаясь или ползком, из-за переносимых ими предметов. Чем дальше мы заходили, тем больше тоннели начинали походить на лабиринты. Разветвления, повороты, тупики. Это становилось опасно. Я едва запоминал обратный маршрут, полагаясь больше на интуицию и общую карту каньона, которая, впрочем, эти ответвления не показывала.

И тут я услышал звуки. Гоблинская речь. Где-то рядом, в одном из ходов. Голоса были приглушенными, но отчетливо гортанными.

Я остановился. Мой отряд замер позади меня. Голоса усиливались. Они казались очень нервными. Гоблины друг с другом ругались. Спорили. О чем? Я прислушался. Слова, которые доносились до меня, были тревожными. Что-то про «приманку», «кто пойдет», «паук».

Я понял. Они, кажется, кого-то готовят для паука. Приманку.

Я быстро вернул веревку в рот гоблину на своей спине. Никаких звуков от него сейчас быть не должно.

«Отряд „Пауки“, стоять!»

Я оставил скелетов в узком тоннеле. Сам же, сняв гоблина со спины и положив его на землю, ещё раз проверил все веревки на нём, чтобы тот вообще не мог пошевелиться и тем более закричать. Его глаза были расширены, он смотрел на меня с ужасом, но не издавал ни звука.

Затем сам прокрался вперёд. Ползком, по узкому тоннелю, двигаясь в сторону голосов.

Через несколько метров тоннель вывел меня к отверстию, из которого открывался вид на новую пещеру. Я осторожно выглянул.

Там я увидел следующее. Несколько гоблинов. Они были заняты. Привязывали своего ещё живого собрата к какому-то столбу посреди пещеры. Бедный гоблин выглядел испуганным, но молчал.

Но удивительно было не это. Перед этим столбом гоблины соорудили какой-то причудливый механизм. Сеть, расстеленная на полу, была связанна верёвками с другой сетью, висящей прямо над потолком. А внутри верхней сети висел очень большой камень. Огромный валун, готовый сорваться вниз.

Они даже соорудили ворота! Массивные, из грубого дерева и камней, которые можно было использовать, чтобы оградить эту пещеру от каньона с пауками.

Как вдруг гоблины закончили приготовления. Они привязали приманку, проверили ловушку. Затем, с громким лязгом, открыли ворота, ведущие в каньон, и выбежали наружу. Громко гремя железками, крича что-то на своем гортанном языке. Создавая шум.

Из каньона тут же раздался ответ. Тот самый скрежет и шелест множества ножек. Даже топот. Это был паук. Он шел на шум.

Добившись своего, гоблины, визжа как сумасшедшие, вбежали обратно в пещеру. Минуя привязанного гоблина, они спрятались в другом узком тоннеле, таком же, как тот, из которого выглядывал я.

Привязанный гоблин, понимая свою ситуацию и скорее всего видя, как к нему бежит огромный паук, уже не мог сдержаться. Он громко плакал, его тело дрожало, он отчаянно не желал умирать.

И вот момент наступает. Гигантский паук протискивается через открытые ворота в пещеру. Его сотни глаз сканируют пространство. Он видит приманку. Первым же делом он накрывает привязанного гоблина своей паутиной. Он даже пытается её тянуть, чтобы притащить добычу к себе, но так как гоблин привязан к столбу, у него не выходит. Паук издает какой-то мерзкий, раздраженный звук и бежит на него сам.

В этот же момент ловушка срабатывает. Сеть на полу под лапами паука приподнимает его над землей, дезориентируя. И затем, с сочным, мокрым хрустом, на него с потолка приземляется тот самый огромный камень. Он придавливает паука, раздавливая его панцирь.

Ворота в пещеру так же автоматически закрываются, отрезая паука от каньона и, видимо, не давая другим паукам прийти на помощь.

Паук ещё несколько секунд дёргается под камнем, обильно истекая собственными соками. Его лапы судорожно бьют по земле. Затем, наконец, движение прекращается. Он испускает дух.

Гоблины счастливы! Из своего тоннеля раздаются радостные, торжествующие крики. Они выбегают. Хватают какие-то примитивные пилы и ножи и начинают разбирать его по кусочкам. Режут лапы, отпиливают клыки, вырезают куски панциря.

Среди всего, что они добыли, будь то лапы, клыки, куски панциря, они, в том числе вырезают какой-то орган. Небольшой, мешочек, наполненный жидкостью.

И в этот момент Сеть отмечает его для меня.

[Паучьи слюнные железы]

Вот оно! То что нужно! Цель моего задания.

Я наблюдал за гоблинами. Они не собирались есть этого паука. Они его разбирали. На компоненты. На ресурсы. И среди этих ресурсов — то, что нужно Хозяину.

Если скелетам самим так сложно и опасно поймать паука, а у гоблинов уже всё налажено, есть рабочая ловушка, и они даже собирают для себя эти самые железы…

Почему бы просто не украсть их у них же?

Так намного проще.

Я вернулся к своим скелетам. В воздухе всё ещё витал едкий запах дыма и гари, смешиваясь с привычным запахом сырой земли и мха. Мои «бойцы», покрытые копотью и кое-где ещё тлеющими остатками веток, стояли в ожидании, их пустые глазницы устремлены вперёд. Два с половиной десятка безмолвных, верных инструментов Хозяина. Или, как я теперь предпочитал думать, моих инструментов.

Наверное, сейчас был бы хороший момент для пламенной речи. Что-то вроде: «Соратники! Мы выжили в этой адской передряге! Мы доказали свою силу! И теперь нас ждёт новая добыча, новые сокровища, которые мы вынесем из этих проклятых пещер, не считая того, что прикажет Хозяин!» Я мог бы вдохновить их, замотивировать на новую опасную вылазку, пообещать немыслимые богатства, которых они никогда не видели. Но…

…увы, это было бессмысленно. Ведь мои «напарники» всего лишь скелеты. Сомнительно, что их бездушные черепа способны воспринять пафос, обещания, или даже просто смысл моих слов (опустим, что будучи тоже скелетом, я не мог даже говорить).

В любом случае, они не нуждались в мотивации, лишь в команде Сети. И это было… немного удручающе. Приходилось радоваться одному. Или вдвоём. Мой пленник, лежавший на земле, пока что был моим единственным собеседником.

Но ему общение со мной, кажется, не очень-то нравились. Он явно пытался притвориться спящим. Я опустился рядом с