Наталья Резанова - Ветер и меч

Из храма выбежала жрица, выбежала — и замедлила шаги, волоча ноги. Хотя она была в маске, я узнала в ней Алфито.

— Не бойся, сестра! — услышала я голос Мормо. — Это не Богиня! Это демон из бездны, играющий трупом девки-варварки. Посмотри на нее взглядом Богини, и это снова станет тем, чем было — трупом, обвитым змеями!

— Да, посмотри на меня, Алфито, — подхватила я. — Только лучше сними маску. Ведь змеи на ней поддельные, а эти, — я протянула к ней руки, на которых шевелились змеи, — настоящие!

Она отшатнулась и закрыла руками прорези в маске. Сдавленно простонала:

— Я не в силах смотреть на тебя… Через твои глаза глядит Она…

Я прошла мимо. У входа метнулись еще какие-то фигуры, теряя маски и посохи. Если бы они не разбежались, я бы сорвала с пояса змею и отхлестала их, хоть и без удовольствия. Но они разбежались. Осталась одна Мормо.

— Она стояла, тяжело опираясь на посох. Маска на лице — чтобы Солнце не видало. Ты не Богиня, — услышала я шепот.

— Но вы все обязаны мне повиноваться. Если я демон, вы должны мне подчиняться, потому что я демон. Если я не демон, вы обязаны мне подчиняться вдвойне, потому что я все равно сильнее вас!

— Нет! — слабо воскликнула она.

Змея, свернувшаяся на моей голове, подняла собственную голову и зашипела. Она смотрела на Мормо. Я смотрела на Мормо. Две пары глаз.

И старуха сделала шаг назад.

— А теперь принеси мне мой меч! — приказала я.

Она заковыляла в храм. Будь я на ее месте, то сообразила бы за это время собрать свои силы из тех, кто у нее там остался, кликнуть охранников… Я все же была одна и безоружна. Но она послушно принесла меч (а если бы сделала это сразу, не пришлось бы унижаться). Передавая мне меч, она потеряла равновесие — так тянула руку, чтобы не приближаться — выронила посох и тяжело рухнула на землю…

— На этот раз посох не превратится в змею, верно? Змей здесь вокруг и без того полно, — сказала я, привычно сжимая рукоять.

Мормо всхлипнула и приподняла дрожащие руки, чтобы защитить голову от удара.

— Не бойся. Я не убиваю жриц Богини в ее храме, пусть даже Богиня и оставила его.

Повернулась и пошла прочь. Змеи тихо соскальзывали с моего тела по мере удаления от храма. По-моему, им не нравился меч в моей руке. Ну что ж, они хорошо послужили мне сегодня и имели право поступать, как им заблагорассудится.

Среди кустов послышался треск — похоже, наконец, засуетилась охрана. По крайней мере, одно из этих существ обладало достаточной храбростью, чтобы напасть на меня, пусть даже со спины. Другие и на это не осмелились.

Я притворилась, будто не слышу его топота, хотя он и мертвого бы разбудил. Напротив, показным движением забросила меч в ножны. И только когда он подбежал вплотную, перехватила его развернутую в замахе руку — такое было чувство, будто суешь ладонь в квашню с тестом — сломала ее и отобрала топор.)го произошло у самого моста.

Перейдя на ту сторону, трофейным топором я обрубила канаты, державшие мост, и вместе с мостом отправила в ров.

Разумеется, восстановить сооружение такого рода не составит особого труда, однако потребует времени, а ничего, напоминавшего лук и стрелы я здесь не заметила. Поэтому, просчитав, что если и вышлют за мной погоню, она запоздает надолго, я могла особенно не торопиться на обратном пути. Другое дело, что у них наверняка есть связь с племенами — вот чего следовало опасаться, не сейчас, так вскоре…

Так я снова оказалась в лесу, который сразу пришелся мне не по нраву, и теперь я знала, почему. Недаром все мысли и сравнения, приходившие мне в голову, были о смерти, тлении, гнили. И сам лес я назвала мертвым, несмотря на внешнее буйство цветов и плодов. Напрасно я тогда уговаривала себя, что здесь земля Богини, и не мне судить это место. Здесь ощущался знак, что Богиня, некогда обитавшая в этих краях, оставила их. А то, что мне пытались выдать за ее присутствие — это принаряженные останки. Маска со змеями вместо живой змеи.

Когда я добралась до водоема, у которого отдыхала в прошлый раз, стемнело. А я была порядком измотана и решилась вновь переночевать здесь.

Опустившись на землю, я прислонилась спиной к дереву — что оно могло мне сделать теперь? — и обнаружила, что не все змеи меня покинули. Обруч на моей шее — я его носила всегда — обвила тонкая золотая змейка. И это тоже стало знамением. На обруче был прикреплен знак Новой Луны — тонкий серп. А змея, как учат нас в храмах, также означает Новую Луну — то воплощение Богини, которой служу я.

Осторожно отцепив змею от обруча, я сказала: «Гуляй, сестра», и опустила ее на землю. Она заскользила к водоему — тонкая золотая полоса среди черной травы.

Если угодно, знамения можно разглядеть во всем. Но ведь я не предсказательница.

Не знаю, что я почувствовала сначала, проснувшись — лучи солнца на запрокинутом лице, либо телом — отзвук копыт, отдающийся по мягкой земле. Я напряглась, но, послушав немного, вновь, по-прежнему опираясь оствол, свободно откинулась, забросив руки за голову.

Я уже видела их тени, отразившиеся в водоеме — трое всадников, одна лошадь запас-ная. Кирена, Ихи и Митилена.

— Привет Военному Вождю! — провозгласила Кирена.

Очень она мне нравилась в это мгновение — сидит верхом, как пастушка на корове, ухмылка от уха до уха, волосы торчат… Это нам не маска с поддельными змеями, это маскировка, достойная восхищения.

Я сделала приветственный жест, не вставая с земли.

— Нас прислала Хтония, — сказал Ихи, единственный, кто, кажется, чувствовал потребность объяснить свое появление.

Я была несколько удивлена, увидев его верхом — атланты, как уже было помянуто, ездили в колесницах. Мальчик быстро учился. Еще раньше я заметила, что он перестал брить голову, и сейчас из-под головной повязки выглядывала белобрысая, с уклоном в рыжину, щетина. Того и гляди, бороду решится запустить…

Митилена не говорила ничего.

— А вид у тебя, Военный Вождь, — заметила Кирена, оглядывая меня, — прости меня Богиня, будто тебя малость пожевали и выплюнули.

— Не без этого, Кирена, — сказала я, вставая.

Митилена молча протянула мне флягу, и тут я вспомнила, что моя собственная давно пуста, и Богиня знает, сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз ела, как следует.

Я отпила из фляги. Это оказалось кернийское пиво. На пустой желудок я предпочла бы выпить воды, но привередничать было ни к чему — и вскочила на коня.

— Едем.

— Куда?

Это было первое слово, произнесенное Митиленой.

— А вы сейчас откуда?

— Из нашей крепости, — ответила Кирена.

Она имела в виду Элле, первую из захваченных нами крепостей. Крепость Аглибола, крепость Ихи. Последнего, кажется, это не смущало.