Василий Сахаров - Приватир

  Гости остановились перед нами. Наши бойцы из сопровождения стоят за их спинами, а мы с капитаном спокойно сидим, и даже не пытаемся ломать голову над тем, кто же перед нами и зачем они пришли к нам с белой тряпкой над головой. Как говорится, будет день - будет пища, и точно то же самое можно сказать о местных вояках, раз пришли, значит, есть что сказать.

  Вперед выступил полноватый дядька, с внешностью особиста местной "Сигуранцы" и на почти чистом русском языке, представился:

  - Военный комендант объединенной Галато-Браиловской муниципии полковник Траяну, - кивок в сторону молодого, - капитан Бэсеску, первая рота разведывательного батальона "Влад Цепеш".

  - Купец Александр Мечников, Кубанская Конфедерация, - в ответ сказал я.

  - Начальник его охраны Астахов, - эхом отозвался капитан.

  - Солидная у вас охрана, купец Мечников, - Траяну бросил взгляд себе за спину, где в черных кевларовых бронежилетах и таких же шлемах, с винтовками М16А2 стояли бойцы из сопровождения. - Видимо, вы не бедный человек и многое можете себе позволить?

  - Кое-что могу, - согласился я, - однако, речь не об этом.

  - Да, конечно, дело, прежде всего. Как и зачем вы оказались здесь? Вы в доле с теми, кто разграбил и сжег Нуфару?

  - Нет, мы здесь случайно. На море бушевал шторм, и мы вошли в устье реки, поднялись вверх по течению, а тут развалины дымятся. Здесь не задержимся и уже через пару часов покинем это место.

  - Я вам верю, а потому, позволю вам спокойно уйти.

  - Серьезные слова, господин полковник, только ваш отряд, вряд ли способен нас остановить, - усмехнулся я на слова Траяну.

  - Зря улыбаешься купец. Мои артиллерийские расчеты уже этой ночью обошли город с запада и теперь держат гирло под прицелом гаубиц, а на подходе к Нуфару почти полторы тысячи солдат нашего правителя генерала Мунтяну. Кроме того, с верховьев спускаются военные корабли, и если вы пойдете к морю по Дунаю, то они вас нагонят и перетопят. Мы сильнее вас, а потому требуем, чтобы через час ваши суда отчалили и покинули территорию Румынии. В противном случае, будем биться.

  - Нет проблемы, мы уйдем, вот только хотелось бы знать, кто совершил налет на Нуфару.

  - Это турки.

  - Трабзонцы?

  - Нет, вражеский флот пришел из Стамбула. Когда на городок налетели, здесь находилась одна из наших разведывательных групп. Бойцы смогли вырваться из Нуфару и прихватить с собой двух турецких аскеров.

  - Вы говорите Стамбул, но я слышал, что Босфорский пролив заблокирован упавшими мостами и частично заминирован.

  - Теперь нет, пролив расчищен, так что появился проход в Мраморное и Средиземное моря, и турецкие корабли пришли именно оттуда.

  Я хотел задать другой вопрос, но Траяну остановил меня приподнятой ладонью и произнес:

  - Довольно. Хотите знать больше, снаряжайте экспедицию к Босфору. Пока мы с вами не враги, но и не друзья. Через час вы должны покинуть город, и это мое последнее слово.

  Румыны повернулись на выход, я кивнул своим бойцам, они пропустили их, и мы с Астаховым вновь остались одни.

  - И чего будем делать? - спросил капитан.

  - Домой возвращаться, и докладывать начальству о том, что не всегда и не везде мы самые крутые. Командуй погрузку на суда, и уходим от этого городка пока румынешки свой фрегат сюда не подтянули.

  В столицу я добрался уже глубокой ночью. С неба лил дождь, кругом сырость, с реки задувает промозглый ветер, и настроение препаршивое. С одной стороны, я жив и здоров, и после долгого отсутствия возвращаюсь домой, должен радоваться, но как ни посмотри, наш поход за море прибытка не принес, а траты на обеспечение экспедиции были солидными. Как-то привык я к тому, что все и всегда у меня получается, а тут такая оплеуха. Неприятно, однако. Впрочем, деньги пыль, заработаю еще, и главное, что есть место, где мне всегда искренне рады и где меня всегда ждут близкие люди.

  О том, что мы с Астаховым пролетели, наше начальство уже в курсе, и Еременко велел пару дней не суетиться и отдыхать. Разборы полетов, то есть морских приключений, будут производиться позже, а потому, на некоторое время все дела и проблемы можно отставить в сторону и пожить спокойной мирной жизнью, так что прочь уныние, и здравствуй дом - милый дом.

  Машина остановилась перед воротами особняка, и сигнал автомобильного клаксона перекрывает шум дождя. Створки ворот расходятся в стороны, и "джип" въезжает во двор. Я выхожу наружу, зябко ежусь и плотней запахиваю черный плащ-штормовку, по случаю приобретенный в Новороссийске. Ко мне сразу же подходит Лист, бывший гвардейский пулеметчик, который как-то незаметно, возглавил охрану моего жилища. Мы проходим под навес возле освещенного крыльца, я жму ему руку и спрашиваю:

  - Как тут у вас?

  - Порядок.

  - Что нового?

  - Новостей много, - говорит он, - но если основное, то у нас гости.

  - Кто?

  - Кара с женами. Сегодня утром он с неофициальным визитом прибыл в столицу, и остановился у нас. Я возражать не решился, все же Марьяна Николаевна ему дочь, а ты командир, зять.

  Лист вопросительно посмотрел на меня, и я его действия одобрил:

  - Правильно поступил. Что еще?

  - Лихой и Умный уже два дня нервничают. С нами общаться они не желают, и ты это знаешь. Что происходит, мы не понимаем, но охрану я усилил и бойцы настороже.

  - Есть основания для беспокойства?

  - Явных признаков нет, но мы перестраховываемся.

  - Как щенки?

  - Да, чего им сделается. Растут как на дрожжах, так что по весу и росту, скоро как нормальные телята будут.

  - О том, что псы имеют разум, кто-нибудь уже догадался?

  - Нет, домашние изначально про это не знают, а у нас рот на замке. Понимаем, что к чему.

  - Отлично.

  - Ну, как службу тянуть, нас учить не надо, - бывший пулеметчик пожал плечами.

  - Больше ничего?

  - По дому да, и все по-прежнему. Как только ты во двор въехал, служанки хозяйку разбудили, так что, наверняка ждет. Есть несколько городских новостей, но это не срочно.

  - Да, это не к спеху. Спокойной ночи, Лист.

  Я направился в дом, а мне вослед донеслось дружелюбное пожелание начальника охраны:

  - И тебе того же, Мечник.

  Войдя внутрь особняка, я скинул плащ, прошел в гостиную комнату, и здесь меня уже ждала женушка, которая за то время, что я, ее не видел, довольно заметно округлилась. Все же пятый месяц беременности заметен. Она подошла вплотную, прижалась к моей груди и сказала:

  - Здравствуй, любимый.