Андрей Чернецов - Век одиночества
Впрочем, вопрос был из разряда чисто риторических…
* * *Несмотря на официальный выходной день, скучающий Лаури заглянул в авторемонтную мастерскую, в которой неожиданно застал Лахтинена, неистово полирующего какой-то резко пахнущей дрянью заднее крыло попавшего в аварию маленького грузовичка.
— Как голова после вчерашних возлияний, не болит? — поинтересовался Сами, отшвыривая в сторону вонючую тряпку.
— Да нет, все вроде нормально!
— Не может быть! Учти, утаивать от друзей тягостные последствия посталкогольного синдрома — страшное преступление! Оно карается… карается…
— Да ладно тебе! — добродушно рассмеялся Нурминен. — Ты ведь знаешь, что я в этом смысле далеко не слабак! Кстати, а где Матти?
— На каком-то тайном собрании.
— Каком еще собрании?
— Да пес его знает! Вернется — сам расспросишь…
На следующий день Порра на работе так и не появился, зато на такси примчался владелец попавшего в аварию отреставрированного грузовичка, неприятного вида активист рабочей организации «Патриотов-трудоголиков». О последнем свидетельствовали темно-синие шорты и ярко-желтая безрукавка с золотым значком ударника последней пятилетки. «Патриот» определенно был не в духе. Гневно топорща густые усы, он высокомерно взирал на Лахтинена, пребывавшего в привычном состоянии полного душевного спокойствия.
— Как там моя посудина? — несколько издалека начал «трудоголик», вальяжно прохаживаясь вдоль фасада ремонтной мастерской.
— В полном здравии! — с готовностью ответил Сами.
— Ремонт завершен?
— Разумеется, завершен! Все, как и договаривались. Кузов восстановлен, аккумулятор заменен, машина полностью перекрашена. Можете забирать.
— В самом деле?
— Всенепременно!
— Тогда я, пожалуй, заберу ее прямо сейчас!
— Как вам будет угодно…
Когда отремонтированный автомобиль, бодро дымя, отъехал, Лахтинен запер мастерскую и, мрачно посмотрев на посмеивающегося Лаури, с расстановкой произнес:
— Вот же урод! Ненавижу всех этих активно озабоченных трудоголиков: пятилетний план листовой стали за неделю, двухгодичный — за сутки… Морда кирпичом, смотрит на тебя, как на кусок дерьма. Мы, мол, работаем, а вы тут прохлаждаетесь… И самое обидное, что эта сволочь в руках никогда ни одного инструмента не держала, только и знает, как несчастных клейменых гонять. Они у них там, на производстве, мрут, как мухи. Я недавно видел статистику. С этакой прытью лет через десять не останется ни одного «отверженного», и вот тогда-то и погонят на военные заводы нас, матерых ветеранов запаса. Попомни мои слова, Лаури…
Больше в тот день делать было решительно нечего. Попрощавшись с раздосадованным Лахтиненом, Нурминен, наконец, решил связаться с Кайсой. Быстро отыскав будку телефонного автомата и впопыхах чуть не спутав ее с общественной кабинкой для безболезненных самоубийств, Лаури дрожащей рукой набрал заветный номер.
Кайса сразу же узнала его. Сгорая от смущения, Нурминен предложил ей встретиться, и девушка неожиданно согласилась, назвав адрес кафе, располагавшегося в самом центре города.
Наняв такси, Лаури быстро добрался до нужной улицы. Проверив в карманах наличность и убедившись, что денег вполне достаточно, Нурминен зашел в кафе, безуспешно стараясь скрыть волнение.
Первое впечатление было довольно странным, и он не сразу смог себе объяснить, что его так смутило. Интерьер довольно милый, легкая расслабляющая музыка… Наконец Лаури обратил внимание на публику. Вокруг за столиками дружески щебетали облаченные в серую форму молодые женщины. Сущий кошмар. Пять десятков «Белых сестер» — и ни одного мужчины! Страшный сон молодого потенциального мужа. Однако, судя по тому, что его сразу же не выставили вон, мужчины сюда вполне допускались.
А вот Кайсы видно не было.
К освободившемуся невдалеке столику удалось протиснуться с большим трудом. Окружающие дамы принципиально игнорировали Нурминена, и он вспомнил жуткие истории о «сестрах», выслеживающих в городе припозднившихся мужчин и проводящих над беднягами жуткий обряд кастрации. Полный бред, конечно, однако кто его знает…
— Что будете заказывать? — поинтересовалась унылого вида клейменая женщина в засаленном переднике.
— Кофе, пожалуйста! — вежливо попросил Лаури.
Официантка молча принесла заказ.
Напряжение нарастало. Нурминен нервничал все больше и больше, Кайса откровенно запаздывала. Может, она забыла о нем или, того хуже, решила зло пошутить? Ведь он совершенно не знал эту девушку. На что он вообще рассчитывал, когда навязывался ей? Самовлюбленный дурак!
— Привет! — раздалось из-за спины.
Лаури вскочил со своего места, чуть не опрокинув маленький обшарпанный столик. За его спиной стояла Кайса. Прозрачный респиратор был откинут набок, так что ничто не мешало любоваться ослепительной улыбкой девушки.
— Вы, я вижу, не любите даром терять время? Уже сделали заказ.
— Честно говоря, думал, что вы уже не придете, — замялся Нурминен.
— Извините за опоздание, но в городе такие пробки. Мое такси застряло на целых двадцать минут. Опять какие-то волнения в северных районах…
— В тех, которые последние две недели изолированы войсками?
— Именно! Говорят, там опять кого-то убили. Клейменый смертник проник прямо в отделение Департамента Правопорядка… Ему удалось подорвать себя на первом этаже. Погибло пять десятков человек, сотня раненых…
— Это никогда не закончится…
— Увы, но, похоже, вы правы. Что бы ни случилось, «отверженных» никогда не уравняют в правах с гражданами.
— Вы, кажется, сочувствуете им?
— Клейменым — да, но не террористам. Что они пытаются доказать, убивая ни в чем не повинных людей? Лишь вызывают всеобщее озлобление, в результате чего их еще больше ненавидят. А ненависть ни к чему хорошему никогда не приводила…
Лаури вспомнил своих соседей. Вот уж кому он с удовольствием снес бы при случае головы! Кровожадные мысли были неуместны, его даже немного напугали этакие выкрутасы собственного разыгравшегося воображения.
— Существует одна теория… — неуверенно начал он. — Довольно смелая, хотя лично я… Понимаете, за такие мысли можно оказаться сами знаете где… Надеюсь, вы не являетесь тайным осведомителем Департамента Благополучия?
— Что вы! — Кайса непринужденно рассмеялась. — Со мной вы можете быть предельно откровенны…
— Ну, раз так… Некоторые неофициальные источники, которым я склонен доверять, предполагают, что все эти террористические акты организованы силами того же Департамента Благополучия или военными…