Сергей Лобанов - Не родная кровь [СИ]

— Кому ещё «маслину»? — спросил Трошин спокойно.

Он вдруг на деле почувствовал то самое превосходство, что постоянно лелеял в мыслях, представляя себя именно таким, как сейчас. Нет, не защитником слабых и беспомощных, а их властителем. Он неоднократно воображал, как повёл бы себя, что сказал. Имелись даже специально заготовленные и много раз проговорённые фразы, чтобы в нужный момент не подыскивать слова, а говорить спокойно, уверенно, с лёгким презрением. Поэтому сейчас всё получалось само собой. Он и выстрелил-то механически, потому что часто представлял, как делает это.

Одновременно до Фёдора начало доходить, что он только что убил человека. Накатила волна страха, но усилием воли удалось подавить её и не показать внезапную неуверенность.

— Не надо… — жалобно произнёс один из парней, замерев опасливо.

Трошин усмехнулся сурово, скупо, с превосходством, как и хотел. И обратился к женщине:

— Чего шляешься в такое время? Приключений на свою задницу ищешь?

Но та молчала. Всё её внимание сосредоточилось на умирающем, в чём она вряд ли отдавала себе отчёт.

— Иди домой.

;— А?

— Иди домой.

Ещё раз повторять не пришлось. Женщина убежала, часто стуча по асфальту невысокими каблуками.

— Ну что, граждане насильники, — насмешливо произнёс Фёдор, старательно гоня мысли об убитом им человеке. — Продолжим?

— Не стреляйте, — опять дрогнувшим голосом попросил тот же парень.

— Бабы не дают, так решили маньяками заделаться, да?

— Не! Мы просто хотели забрать у неё деньги, ещё что-нибудь, если есть. Она тут недалеко полы моет, ей даже платят раз в неделю, что по нынешним временам…

— Откуда у поломойки деньги, кто сейчас за такое платить будет? Ты чё, совсем тупой? — перебил его Трошин.

Неудавшийся налётчик кивнул в сторону убитого:

— Витёк говорил, он знает… Знал… — растерянно поправился парень. — Вот мы и решились.

И вдруг Фёдор сказал то, о чём не собирался говорить, но это случилось как бы само собой, ведь эту мысль он нянчил тоже давно:

— Пойдёте под меня?

Троица грабителей молчала напряжённо.

— А чё делать предлагаете? — не выдержал томительной паузы самый разговорчивый.

— Да почти то же самое, только по-крупному, а не шакалить вот так по мелочёвке. Тогда и деньги будут, и уважуха, и всё к этому прилагающееся.

— Ну… мы согласны.

— Ты у них за старшего?

— Не. Витёк был, — парень опять кивнул в сторону убитого. — А стволы где взять?

— Ишь ты! Стволы! — всё с тем же превосходством усмехнулся Фёдор.

Для него самого этот вопрос был неразрешимым. Хотя, если уж собирать свою «бригаду», то зачем ему прежняя кодла? Тем более что он не хотел в ней оставаться. Вот и случай подходящий. Завтра за ним приедут. Это шанс. Если решиться и всё по у му сделать, то минимум два ствола ещё появятся, и тачка крутая в придачу. Только «бугор» наверняка «ответку» даст. Но, с другой стороны, как он узнает, кто мочканул его «быков»? А таких машин в городе ещё достаточно. Номер можно любой прикрутить, всё равно толком никакого контроля уже нет. Да можно вообще без номеров ездить. Нет, ерунда, «бугор» всё легко просчитает и захочет грохнуть его. Если только его самого завалить…

Все эти мысли промелькнули мгновенно. Им на смену пришло сомнение: а будет ли толк с этих молокососов? Может, сейчас обещают, а стоит только отвернуться, их и след простыл, как от той поломойки. Беззащитных баб грабить — ума и смелости много не надо. И совсем другое — настоящими делами заниматься.

— Положим, стволы будут, — уверенно и насмешливо произнёс Трошин, удивляясь самому себе. — И что ты с ним сможешь?

— Будь у меня ствол, не стал бы я баб обирать, — буркнул парень.

— Что ж мешает раздобыть?

— А где взять-то? — опять пробурчал неудавшийся налётчик.

Фёдор с демонстративным превосходством смотрел на них. Посчитав, что достаточно выдержал паузу, произнёс:

— Я ж сказал, будут. Только сомнительно мне, что придёте вы завтра. А то и вообще, полицаев за собой притащите и сдадите меня с потрохами. Лучше я вас грохну, как ненужных свидетелей.

Парни шарахнулись от него.

— Стоять, сынки, — покровительственно произнёс Фёдор, всё же сознавая: этим парням ничто не мешает поступить именно так, как он только что сказал.

— Да придём мы, придём! — торопливо зачастил парень.

Судя по всему, он действительно был самый говорливый из троицы.

— Лады. Поверю. Завтра ровно в шесть утра быть здесь. Придёте, значит, вы в деле. Нет, так и будете шакалить по мелочи, пока не грохнут вас, как этого, — Фёдор повёл головой в сторону мёртвого. — Всё, свободны.

Парни неуверенно попятились, ожидая подвоха. Отойдя подальше, рванули прочь.

«Не придут, — уверенно подумал Трошин. — Им только беспомощных грабить, на большее не способны. А то, глядишь, и в самом деле полицаев притащат за собой. Я ведь человека убил. Хоть и бардак повсюду, а за такое «упакуют» надолго, плюс статья за оружие. Ладно, если завтра с утра придут, то рискну, — решил он. — Была, не была! Где наша не пропадала. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Вроде, это Наполеон сказал».

Он сунул пистолет в кобуру и пошёл к своему дому, продолжая внимательно смотреть по сторонам.

Рассвело часа в четыре. Здания уже не казались такими мрачными и даже пугающими, как ночью.

Фёдор почти не спал, пребывая в крайне подавленном состоянии от осознания совершённого убийства, опасения быть арестованным. Сюда же примешивался страх перед з адуманным. Здравый смысл говорил, что надо выбросить всякую дурь из головы и ехать на базу. От этой мысли становилось легче, потому что всё будет идти по накатанному, не нужно рисковать, а там его вряд ли кто найдёт, даже если станут специально искать за совершённое тяжкое преступление: ведь никого же не находят из тех его подельников, что не раз убивали владельцев машин.

Однако то самое упрямство, из-за которого Фёдор и имел столь вздорный характер, спорило со здравым смыслом и даже ехидничало: дескать, кишка тонка, так и будешь всю жизнь на вторых ролях.

Наконец Трошин решил выйти пораньше, занять удобную позицию и наблюдать, придут эти молокососы или нет. И если придут, не притащат ли тайно на хвосте полицаев.

На улице, поёживаясь от утренней прохлады, он слушал тишину притаившегося города.

В мирное время по ночам мегаполис продолжал жить, чуть сбавляя дневной темп. Но сейчас не слышно и не видно проезжающих машин, ещё не ложившихся или уже проснувшихся по каким-то ранним делам людей.