Владимир Контровский - Авианосцы Евразия против Америки
Воздушное охранение «Исландского барьера» тоже несло потери: в том же июле 1940 года «берсерки» с авианосца «Граф Цеппелин» нанесли удар по авиабазе в Торсхавне, а его же «беовульфы» в «свободной охоте» сбили над океаном три «каталины», ставшие лёгкой добычей для германских истребителей. Флот метрополии на сей раз оказался не на высоте и не смог перехватить германское соединение, отошедшее к берегам Норвегии.
Кэптен Хью Фолкнер обо всём этом знал, и поэтому до рези в глазах всматривался в серую даль. Он не то чтобы не доверял сигнальщикам или радиолокаторам – просто ему так было спокойнее. И командир «Манчестера» первым заметил на горизонте неясные очертания кораблей – он сделал это раньше, чем радиометристы доложили на мостик о контакте.
Кораблей было много – не меньше дюжины, – и медведями в стае волков выделялись среди силуэтов эсминцев и лёгких крейсеров внушительные абрисы авианосца и линкора. Против такой армады у «Манчестера» не было ни единого шанса, и кэптен Фолкнер, не понимая, почему над мачтами его крейсера ещё не загудели тяжёлые снаряды, начал поворот на обратный курс, терзая эфир торопливыми радиограммами «Срочно. Вне всякой очереди».
«Почему они не стреляют? – размышлял командир «Манчестера». – Они ведь нас тоже видят, и дистанция позволяет…».
Ответ пришёл с возгласом артиллерийского офицера с дальномерного поста.
– Это не германцы, сэр! Это русские!
«Русские? – изумился Фолкнер. – Что они здесь делают? Неужели Адмиралтейство не ошиблось, предупреждая, что Россия может вступить в войну на стороне кайзеррейха, и что русская эскадра собирается выйти в Атлантику? Эскадра – вот она, хотя никаких сведений о начале войны с Россией не поступало. Мистер Черчилль и Форин-офис[50] спят?».
Командир «Манчестера» теперь уже и сам различил в мощной оптике характерные очертания линейного крейсера типа «Измаил» – таких кораблей не было ни в одном флоте мира, – и даже разглядел его флаг: флаг военно-морского флота Народной России. Да, это были русские корабли, но оставался неясным их статус. Кто они – нейтралы или уже враги? Скорее первое – ведь их орудия молчат. Однако не факт, что эти пушки будут молчать, когда эскадра выйдет в океан: было уже однажды что-то похожее во время гражданской войны в США, когда две русские эскадры были готовы наброситься на британские торговые пути.
Кэптен Фолкнер, сообщив об обнаружении эскадры Народной России, ждал приказа и был готов – если прикажут – атаковать эту эскадру, невзирая на всю её мощь.
И приказ поступил: командующий Флотом метрополии приказывал «Манчестеру» не терять контакт, висеть у русских на хвосте и ждать дальнейших распоряжений.
«Манчестер», разваливая корпусом волны, шёл двадцатиузловым ходом, держась на расстоянии девяти миль от русских кораблей, идущих на северо-запад.
* * *Британский линейный крейсер «Энсон»
– Русская эскадра, – произнёс контр-адмирал Фрейзер, аккуратно свернув голубой листок радиограммы. – Авианосец, линкор, один или два крейсера, около десятка эсминцев. В ста девяноста милях к юго-востоку от нас. Судя по их курсу, направляются в Атлантику.
– Русские? – американский офицер связи, стоявший рядом с адмиралом на мостике «Энсона», флагманского корабля соединения, изумлённо поднял брови. – Что им здесь надо? Великобритания не находится в состоянии войны с Россией!
– Соединённые Штаты Америки, коммандер, тоже не находятся в состоянии войны с Германией, – не без яда заметил Фрейзер, – однако ваш авианосец, – он кивнул в сторону «Рейнджера», шедшего по левому борту «Энсона», – вот он.
– Он не совсем наш, – пробормотал американец, но развивать дискуссию не стал.
Соединение контр-адмирала Фрейзера в составе авианосцев «Рейнджер» и «Глориес», линейного крейсера «Энсон», тяжёлого крейсера «Кент», лёгких крейсеров «Пенелопа» и «Галатея» и девяти эсминцев покинуло Скапа-Флоу 1 августа, как только стало известно, что русская эскадра вышла из Киля в неизвестном направлении. 2 августа соединение прибыло в заданный район на «Фарерском рубеже», имея задачей не допустить выхода русских боевых кораблей в Северную Атлантику. Как эта задача должна быть выполнена, не уточнялось, но прямого приказа открыть огонь по кораблям Народной России адмирал Фрейзер не получил. Англии, изнемогавшей в единоборстве с кайзером, совсем не хотелось обострять отношения с Россией (особенно учитывая задумчивую позицию США), но и допустить появления на своих коммуникациях мощной эскадры, которая в любой момент могла стать враждебной, она не могла. Адмиралтейство не исключало военного столкновения, и поэтому соединение Фрейзера обладало заведомым перевесом над потенциальным противником.
Флот метрополии – авианосцы «Илластриес» и «Викториес», дредноуты «Родней», «Кинг Джордж V», «Принс оф Уэлс», «Куин Элизабет», «Ривендж», семь крейсеров и два десятка эсминцев – вышел в море 2 августа, когда стало ясно, что опустел не только Киль, но и Вильгельмсхафен, и что Хохзеефлотте тоже начал какую-то операцию. Англичане считали, что немцы намерены атаковать побережье Англии по образу и подобию набегов на Хартлпул и Скарборо во время Первой Мировой войны, однако не исключали и поддержки тевтонами прорыва русской эскадры в Атлантику. Ройял Нэйви зашевелился…
«Манчестер» неотступно сопровождал эскадру адмирала Макарова, однако Тови для надёжности приказал Фрейзеру поднять и самолёты для слежения за русскими кораблями. Фрейзер, немного подумав, поручил эту задачу американцам, рвущимся показать себя в деле, и через час с небольшим шестёрка бомбардировщиков-разведчиков «доунтлесс», взлетевшая с «Рейнджера», появилась над «Варягом» и «Наварином». По распоряжению кэптена Джона Хаксли, командовавшего авианосцем, американские самолёты с опознавательными знаками британских ВВС вылетели с бомбами – ковбой может выйти из дома без штанов, но «кольт» подвесить он не забудет. В действиях Хаксли был определённый резон – обстановка могла потребовать немедленной атаки, – но американский командир авианосца, действовавшего под флагом Англии, почему-то не испросил разрешения у контр-адмирала Фрейзера и даже не сообщил ему о своём решении.
В ответ на появление самолётов потенциального противника с палубы «Варяга» тут же поднялись шесть истребителей. Двенадцать крылатых машин закружились над эскадрой, и было в этом что-то завораживающее. А потом случилось неизбежное…
Что произошло на борту «доунтлесса» номер «семнадцать», осталось неизвестным – было ли это случайное замыкание электроцепи бомбосбрасывателя, или пилот случайно (а может, и неслучайно) нажал роковую кнопку. Как бы то ни было, пятисотфунтовая бомба пошла вниз, подчиняясь суммарному воздействию тяготения, скорости самолета, силы ветра и даже вращения Земли, описала крутую дугу, врезалась в надстройку эсминца «Ретивый», прошла почти насквозь и взорвалась, сокрушая корабельные внутренности. Над эсминцем взметнулся столб чёрного дыма, в мгновение ока расколовший на куски то хрупкое, что именуется коротким словом «мир».