Искатель, 2002 №3 - Станислав Васильевич Родионов

Короче, в дороге отдохнул. Майор так и понял, завалив срочными бумагами и выездами.

Что я заметил? Провал во времени; точнее, исчезновение того времени, в течение которого я отсутствовал. Права бухгалтерия: день отъезда и день приезда считать за один день. Момент отъезда и момент приезда как бы стягиваются. Уехал от Дел и к ним приехал, а где же месяц?

— Как на Алтае обстановка? — спросил майор.

— Оперативная?

— Нет, в смысле паранормальных явлений.

— Паранормальных навалом.

— Ну…

— Местный астролог составил гороскоп Иисуса Христа, — вспомнил я где-то читанное.

— Так…

— По лесам бродит взвод солдат-призраков.

— Не дезертиры ли?

— Нет, с пустыми глазницами.

Взгляд майора приобрел подозрительность: уж больно много паранормальных явлений имело место в Алтайском крае. Но я добавил еще одно:

— Продавщица винного ларька объявила, что в прошлой жизни была мумией…

— Ладно, чем сперва займешься?

— Товарищ майор, у меня через пару недель роды.

— Ты же холостяк…

— Татьяна Пашкова рожает.

— От тебя, что ли?

— От инопланетянина. Запамятовали?

В сущности, любовный треугольник. Еще проще: две девицы любят одного, а он их не приемлет. Одну за непрестижность, вторую за желание иметь детей. А при чем тут милиция? Пусть Пашкова заберет заявление, про которое она уже забыла. И я не узнаю, чем кончится космическая беременность?..

Фирма «Максимум» походила на сотни себе подобных. Охранник, подтянутые сотрудники, компьютеры, секретарша… И тишина. Она мне казалась безжизненной после шумно-матюжных милицейских кабинетов. Охранник пропустил меня свободно, но секретарша затеяла выпендреж.

— Вы не записаны!

— Куда?

— На прием к директору.

— А я не на прием — я из милиции.

— Я должна Марата Аркадьевича уведомить и, если он согласится…

— Не надо уведомлять. — Я направился к двери.

— Не пущу!

— Придется на вас надеть наручники.

Пока она осознавала эту перспективу, я вошел. Марат Аркадьевич просматривал журнал и пил кофе. Я сразу сообразил, что тут без обещания наручников тоже не обойдется, поэтому полез за удостоверением. Оно не произвело на него впечатления.

— У меня нет времени.

— Все равно же пьете кофе, — нахально заметил я.

— Через десять минут прибудет торговая делегация из Финляндии.

— Постоит в приемной.

— Вы пришли по вопросам фирмы?

— Нет, по вопросам интима.

Директор умолк. Взгляд его мрачных глаз казался длинным. Видимо, из-за пышных ресниц и кустистых бровей они создавали эффект протяженности. Словами, в которых казалось много буквы «р», он рубанул:

— Интим я с милицией вообще не обсуждаю.

Во мне тоже копилась буква «р». Мы теперь во всем копируем Америку: занятость, деловитость, пятиминутные чашечки кофе, строгие секретарши, приемы — все казалось мне потешным, перенятым со стрит и авеню. Злость одолела мою здравость.

— Марат Аркадьевич, я подозреваю вас в изнасиловании Татьяны Пашковой.

Директор отодвинул чашку и стал звонить. Хочет пригласить секретаршу, чтобы она меня вывела из кабинета? В охрану, чтобы повязали? Дежурному РУВД, чтобы прислал наряд? Звонил секретарше и попросил ее занять делегацию из Финляндии. Показав мне на кресло, директор словами уже без буквы «р», но довольно-таки внушительно сказал:

— С Татьяной Пашковой у меня были отношения недолгие. В интимные отношения я с ней вообще не вступал.

— Почему расстались?

— Видите ли, женщине понравиться не сложно. Купить тур в Швейцарию или на Кипр и там объясниться в любви. Ни одна не устоит…

— А если купить тур в Новгородскую область или на Байкал?

— Я с вами серьезно.

— Извините.

— Женщины в большинстве дуры. Счастье они связывают только с любовью, поэтому все остальное проходит мимо них.

— Вроде бы Татьяна Пашкова миленькая…

— Мне не нужна миленькая, — перебил он.

— А какая же?

Он встал. Высокий, стройный, подвижный. В черном бархатном жилете и в расстегнутой белой рубашке из блестящей материи. Темные волосы подстрижены коротко, но сохранили волнистость. Он ходил по паласу скоро, опережая собственный взгляд.

— Я упорно поднимался по своей лестнице и дошел до директора фирмы. А какая лестница у Татьяны?

— Так вы карьерист?

— Да, но с новыми принципами. Не люблю поговорку «время — деньги», потому что время дороже денег; время я могу превратить в деньги, а деньги во время не обратишь. Я терпеть не могу людей, которые согласны меньше получать, лишь бы меньше работать. Не признаю сотрудников, работающих только по указке. И в своем бизнесе я ценю не прибыль и доллары, а творческую самостоятельность. Теперь скажите, какая мне нужна женщина?

— Деловая.

— А Татьяна квартплату внести не умеет.

Я разглядывал его стол. По-моему, ромб из какого-то синтетического материала, у одного из углов которого стояло кресло директора с наброшенным пиджаком. Видимо, директор больше ходил, чем сидел. На столе, кроме различной аппаратуры связи да чашки с кофе, ничего не было.

— Марат Аркадьевич, Ванилла Оттовна, по-моему, за квартиру платить умела.

Он стал рядом, на секунду, чтобы сбросить удивление по поводу моей информированности. И пошел — элегантный обеспеченный мужчина. От него пахло кофе и одеколоном. Я поймал себя на тайной зависти: мне бы такую конторку, частное детективное бюро — ходил бы в бархатном жилете.

— Ванилла хотела детей, — ответил он на мой вопрос.

— Ну и хорошо.

— Значит, вы не поняли стиля моей жизни. Брак и дети — это для людей заурядных. Но не для личности.

— Марат Аркадьевич, а как же… прирост народонаселения?

— Людей и так много.

— Статистика беспокоится, что нация вымирает.

— Вымирает? Припарковаться негде.

Хотелось, но неудобно было спросить, какую же он теперь нашел женщину? Мне почему-то казалось, что банкиршу: скорую, бесстрашную и жилистую. Но в его походке возникло нетерпение. Он еще улыбался, но я знал, что вежливые нахалы — самые опасные. Надо уходить.

— Капитан, — вдруг спросил он. — Кто же изнасиловал Татьяну?

— Ищем.

— Кого-нибудь подозреваете?

— Да, одного типа из космоса.

— Неужели космонавта?

Занятый делом, Марат Аркадьевич ничего не слышал о газетной дури вокруг имени Пашковой.

Не знаю, как это обозначается в психологии, но я именую занозой. Мысль, которую не поймать. Догадка, которую не разгадать. А она сидит в голове, изредка покалывая, потому что заноза. Уверен только в одном: впилась она в меня, когда смотрел медкарту Пашковой.

Что там могло задеть? Сухой перечень, анализы, цифры. Там даже биография не отражена, даже родственных связей не указано. И все-таки беспокойство шло от нее, от медкарты. Я знал, что прояснится внезапно в неподходящее время и в неподходящем месте. Не заноза, а вынырнет, как утопленное бревно.

С Пашковой пора встретиться. Вызывать беременную женщину повесткой, да, в сущности, не по уголовному делу… Почему бы беременную женщину не навестить? Гонять