Современный зарубежный детектив-14. Книги 1-22 - Себастьян Фитцек

— Миллиона? — шепотом добавила Дженнифер.

— До вычета наших расходов, которые составляют гуманные пять процентов. — Клиффер улыбнулся. — Это тоже хорошие новости. Вы просто должны пойти в банк с формуляром, который я для вас подготовил, и вам выплатят деньги. Конечно, если вы не хотите путешествовать с таким количеством наличных, что я прекрасно понимаю, — в этом случае могу вам посоветовать воспользоваться нашими услугами банковских переводов, за дополнительные пять процентов. И мы позаботимся, чтобы деньги поступили на международные счета, к которым у вас будет анонимный доступ из Германии.

Джул почувствовала, как мать схватила ее руку и сжала.

Она подумала о том дне, когда в первый раз узнала о Ночи вне закона — случайно подслушанный разговор двух клиентов в мастерской по ремонту телефонов. И как несколько месяцев спустя, беспокоясь за отца, который испортил отношения уже со столькими людьми в своей жизни, решила проверить, не номинировал ли его кто-то из врагов. Страница запросила у нее номер телефона для списания денег, и Джул указала номер своего второго телефона — из страха, что ее основной завалят спамом. И когда после всех формальностей ввела имя отца, с твердым намерением удалить его сразу же после теста, ее самые страшные опасения подтвердились.

«Беньямин Рюман уже номинирован», — сообщила ей рисованная Диана и в следующий момент заверила, что ее данные будут сохранены для дальнейших сообщений.

От ужаса Джул захлопнула ноутбук и тут же позвонила отцу.

Она надеялась обсудить это с ним во время их еженедельного разговора. Хотела показать ему все. Как показала Арецу, которая пришла в тот вечер к ней в гости. Арецу принесла бутылку водки, чтобы выпить за их дружбу. Но Джул отказалась от алкоголя, поэтому Арецу пила одна.

Джул и сегодня, даже в карибской жаре, бросало в дрожь, когда она вспоминала, как оставила Арецу одну и отправилась в ванную, чтобы освежиться перед вечером. Они решили пойти в клуб, побыть среди людей, хотя обеим не очень хотелось веселиться. Но чтобы не киснуть дома, Джул хотела развеяться. Арецу тоже не повредило бы немного развлечься. Джул заметила, как волновалась ее подруга, когда изучала страницу AchtNacht. Арецу до крови расковыряла себе заусенец на большом пальце, но это была не новость: она постоянно царапала себя, когда нервничала. Джул собиралась заодно захватить для нее в ванной пластырь. Когда она увидела свое отражение в зеркале, то подумала, насколько неуместной была идея куда-то идти сегодня. Скоро позвонит отец, она должна сказать ему, что кто-то его номинировал, и после этого разговора ей, вероятно, станет еще хуже.

Но тут же подумала: «Тем более» — и в идиотской попытке самоманипулирования растянула губы в улыбке. Якобы через минуту мозг должен поверить, что она счастлива, лишь потому, что губы находятся в правильном положении. Когда Джул хотя бы внешне добилась выражения естественной радости на лице, она сфотографировала себя. Сделала селфи в зеркале.

Потом услышала шум в комнате. Голос, напоминавший голос Арецу, только более грубый, мужской. Она вошла в комнату с пластырем в руке, и с того момента все было как во сне.

Она еще помнила, что Арецу направилась к ней с бутылкой водки в руке. И что в крови были уже не только ее пальцы, но и вся расцарапанная рука.

А потом лицо Арецу начало расплываться у нее перед глазами. Принимать новые, почти мужские черты. Арецу подняла окровавленную руку — и со всей силы опустила бутылку Джул на голову.

Затем Джул помнила только глухую бесконечную черноту, словно опускалась на дно океана. При этом она ничего не чувствовала. Ни как ее усадили в инвалидное кресло. Ни как Арецу катила ее к краю крыши. Даже удар о землю не оставил в ее памяти ни малейшей зарубки.

К счастью.

— Все в порядке?

Джул подняла глаза и моргнула.

Адвокат расплывался у нее перед глазами, как и пляжный бар, и Карибское море.

Она ощущала ветерок на коже, слышала шуршание волн и чувствовала, как развязывается узел у нее в груди.

— Да, это потрясающие новости, — сказал Клиффер, который неверно истолковал ее слезы.

Адвокат думал, что она только что унаследовала два с половиной миллиона евро.

На самом деле это были два с половиной миллиона причин бесконечно скучать по отцу.

— Я бы хотел поговорить с Арецу Херцшпрунг.

— Минуточку, пожалуйста. — Главный врач клиники «Паркум», доктор Мартин Ротх, передал трубку. К счастью, он был прогрессивно мыслящим человеком и не возражал против телефонного контакта своей находящейся в заключении пациентки с внешним миром.

— Кто это? — спустя целую вечность спросила Арецу слабым голосом.

— Лайэм Купер.

Она вздохнула, потом хихикнула:

— Значит, теперь тебя так зовут?

— Да, — сказал Бен и тоже засмеялся, что вызвало у него сильные боли.

Прошло уже четыре недели, а металлические штифты в обоих плечах по-прежнему болели, как будто его распяли только вчера.

Но он не хотел жаловаться.

Настоящее чудо, что он еще жил. Пуля и падение сократили его жизнь, но не оборвали. И этим он был обязан Николаю Вандербильдту, чье тело сыграло роль амортизатора и поглотило большую часть энергии деформации, когда Бен сначала ударился о его грудную клетку, а потом о землю.

— Зачем ты звонишь, Бен? Извини, Лайэм. Тебе нужно быть осторожным. Что, если Оц узнает?

Бен, который только что улыбался, сразу погрустнел.

«Ах, Арецу, — подумал он. — Бедняжка, ты действительно не знаешь».

За последние три недели у нее было три операции. Первая — через несколько минут после его прыжка, когда полиция схватила ее на крыше и тут же отвезла в больницу на срочную операцию перелома черепа. Очнувшись после наркоза, она снова приняла свою женскую идентичность, а Оц исчез. По словам доктора Ротха, иногда она вспоминала о нем, но прямого контакта со вторым «я» не было. И она по-прежнему не осознавала, что делит свое тело как минимум еще с одной личностью.

Пока не осознавала.

Доктор Ротх был известен тем, что осторожно, но вполне успешно подводил своих пациентов к правде. Какой бы ужасной она ни была.

— Как у тебя дела? — спросил Бен Арецу. Теплый ветер, который дул ему