Современный зарубежный детектив-14. Книги 1-22 - Себастьян Фитцек
Обуреваемый подобными мыслями, он решил во второй раз навестить Анук, но теперь уже без докторши.
— У меня есть еще кое-что для тебя, — сказал Мартин и достал из пакета картонную коробку, завернутую в прозрачную пленку. — Это детский компьютер для рисования, — пояснил он, вынимая из упаковки планшетный персональный компьютер розового цвета. Он купил его здесь, на борту «Султана», в магазине игрушек на третьей палубе.
Прямоугольный аппарат выглядел как планшетник из каменного века компьютерной техники: массивный и изготовленный из дешевых материалов, но у него не было острых углов, как у листа бумаги; у прикрепленного сбоку сенсорного карандаша был тупой конец, им Анук не могла причинить себе вред.
Мартин включил планшетник, убедился в том, что аккумулятор работает, и положил компьютер на кровать рядом с Анук.
Потом он снова отошел на шаг назад и сунул руку в карман своих джинсов. Одним нажатием на кнопку он включил свой смартфон, предварительно установленный в режим записи.
— Когда я около двух часов тому назад был у тебя вместе с доктором Бек, ты назвала мне одно имя, Анук. Ты можешь вспомнить, какое именно имя это было?
Малышка перестала сосать большой палец и, не выпуская медвежонка из руки, взяла компьютер. Она положила планшетник себе на колени. Потом подняла голову.
— Ты вообще имеешь представление, где сейчас находишься? — спросил Мартин.
В ответ Анук моргнула. Она была явно напряжена, но не опечалена. Как школьница, получившая для решения в уме арифметическую задачу, которую она не в состоянии решить.
Мартин решил достучаться до нее с помощью более простых вопросов.
— Сколько тебе лет?
Его вопрос сопровождался пронзительным сигналом, за которым последовали шесть коротких и один длинный гудок. Казалось, что этот шум, приглушенный несколькими дверями, доносился из коридора, ведущего к «Адской кухне». Мартин предположил, что речь шла о сигнале внутренней тревоги для обслуживающего персонала или экипажа судна, и проигнорировал его.
Анук вела себя так, словно вообще не слышала никакого шума.
Ее губы шевелились, как у Тимми, когда ему приходилось учить что-нибудь наизусть. Но с ее губ не слетело ни одного звука, не говоря уже о слове. Вместо этого она задрала свою ночную рубашку вверх, чтобы почесать живот выше резинки от колготок.
Справа и слева от пупка Мартин заметил множество круглых следов от ожогов, которые выглядели так, словно кто-то тушил о тело девочки горящие сигареты.
— Бог мой, кто это сотворил с тобой такое? — спросил он с нескрываемым отвращением в голосе. Он отвернулся, чтобы Анук не приняла на свой счет выражение ярости на его лице. Когда он снова взял себя в руки и уже хотел продолжить опрос, у него пропал голос.
«Это не может быть правдой!»
Анук положила медвежонка рядом с собой и написала на экране компьютера одно-единственное слово:
«Мартин».
Его имя. Четкими буквами. Поперек сенсорного экрана. Анук все еще держала в руке сенсорный карандаш.
«Она не может иметь в виду меня, это же просто невозможно».
Мартин заставил себя улыбнуться и посчитал, начиная с десяти, в обратном порядке, пока его сердцебиение снова не нормализовалось настолько, что он смог спокойным голосом спросить ее:
— Но ты же знаешь, что я не злой человек, не так ли?
«Я никогда не причиню тебе никакого вреда».
«Видимо, это какая-то глупая случайность», — подумал он.
Надеялся он.
Имя Мартин было довольно распространенным, в том числе и в США. Нельзя было исключать, что и преступника звали так же.
Или он так себя называл. Или носил рубашку с Карибского острова Сен-Мартен…
Все возможно. Но также и вероятно?
Анук повернула голову в сторону. Она осмотрелась, словно впервые видела окружающую обстановку. Потом она снова схватила сенсорный карандаш и несколькими уверенными штрихами нарисовала контуры большого круизного лайнера. Мартин посмотрел через иллюминаторы на воду, которая сейчас казалась гораздо темнее, чем всего лишь два часа тому назад. Он еще раз решил задать девочке прямой вопрос:
— Ты можешь назвать мне имя того человека, у которого находилась все это время?
Анук закрыла глаза. Посчитала что-то на пальцах.
«11 + 3», — написала она наконец прямо под рисунком корабля.
Мартин не смог обнаружить в этом никакого смысла.
— Мне жаль, но я ничего не понимаю, — сказал он.
Он еще раз посмотрел на свое имя, на рисунок судна и на предполагаемую арифметическую задачу.
Четырнадцать?
Поскольку номера кают на «Султане» были четырехзначными, это могло быть указанием на номер палубы. На четырнадцатой палубе находился бассейн с водяным желобом, бар-мороженое, площадка для отработки ударов по мячу при игре в гольф и манеж для бега трусцой.
— Что ты имеешь в виду, написав «одиннадцать плюс три»? — спросил он.
Ее взгляд помрачнел. Казалось, что она разозлилась, словно расспросы начинали действовать ей на нервы, тем не менее она снова поднесла сенсорный карандаш к экрану компьютера:
«Моя мама».
— Твоя мама? — оживившись, спросил Мартин. — А тебе известно, жива ли она еще?
Анук печально кивнула. Из ее глаз по щекам потекли слезы. Мартин не мог поверить тому, что за столь короткое время ему удалось получить от малышки так много информации, даже если большая часть этих сведений была ему не совсем понятна.
— Я думаю, что будет лучше, если мы сделаем небольшой перерыв, — сказал он. У Анук был утомленный вид. — Ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь принес? — спросил он ее.
Малышка в последний раз взяла в руку сенсорный карандаш и написала под рисунком корабля:
«Елена».
Потом она снова сунула в рот большой палец и отвернулась от Мартина, словно хотела недвусмысленно дать ему понять, что ей больше нечего сказать.
— Я пойду посмотрю, где ее можно найти, — сказал Мартин и уже хотел отправиться на поиски судового врача, когда вновь раздался сигнал тревоги.
Глава 28
Наоми
«Я убила свою лучшую подругу», — набрала на клавиатуре ноутбука Наоми Ламар, сидя на полу в своей похожей на колодец темнице.
«Нам с Мел было по десять лет, и мы обе сидели под домашним арестом, потому что в очередной раз